Жизнь, смерть и равнодушие
|
|
Мне было 18 лет, когда я осознал, что не боюсь умереть. Для этого мне потребовалось столкнуться с двумя отдельными ситуациями, произошедшими в течение трёх месяцев: первая была связана с алкоголем, лонгбордом и тихим перекрёстком; вторая – с другом, автомобилем и скользкой дорогой.
Начну с первой: она менее лестная из двух. Действие происходит в университетском городке. Субъект, то есть я, избегает ответственности и напивается. В тот поздний вечер я был на главной городской улице, залитой яркими огнями и заполненной людьми. Он стал для меня роковым.
Когда на часах я увидел время 2:00, у меня было три выбора: пойти домой пешком (я не очень хотел этого делать), взять такси (оптимальный вариант, но я был бедным студентом) или остаться на ночь у знакомой. Она жила неподалёку; мы познакомились с ней несколькими днями ранее, и у неё хранился мой лонгборд. Я поступил как идиот: пришёл к ней, но подумал, что я могу вернуться домой на лонгборде. Это была плохая идея, но голос в моей голове твердил обратное.
Путь к моему дому лежал через длинную, наклонную улицу. На ней было мало поворотов, и я не ожидал, что там будет движение в такое время суток. Всякий раз, когда я подъезжал к перекрёстку, я не притормаживал. Я мчался на всей скорости, и то, что произошло дальше, я помню смутно. Сначала меня ослепил яркий свет приближающихся фар. Я помню, как инстинктивно отвернулся от них, и в этот момент произошёл удар. Если бы я этого не сделал, то травмы были бы гораздо серьёзнее. А так я отделался испугом и несколькими царапинами.
Остальное я помню лучше. Водитель подбежал ко мне, чтобы убедиться, что я в порядке: мы поговорили. Со мной всё было хорошо. Я принёс свои извинения, и он уехал. Остаток пути я преодолел пешком. Я не чувствовал ни страха, ни беспокойства. Я вообще не придал особого значения этому инциденту. Я даже не рассказал о нём своему соседу по комнате на следующее утро.
Затем, три месяца спустя, я вместе с соседом по комнате возвращался в студенческий городок с отдыха. Была пятница. Мы жили в доме его родителей, и, несмотря на предостережения его матери, которая просила нас подождать ещё один день, пока не сойдёт лёд с дорог, мы отправились в двухчасовую поездку на автомобиле из Торонто домой.
Когда мы выехали на шоссе, играла группа Red Hot Chili Peppers, но я не уверен. У нас было приподнятое настроение. Мы смеялись и разговаривали. Он был за рулём, а я на пассажирском сидении наблюдал, как за окном льёт ледяной дождь.
Странная вещь происходит, когда мы смотрим смерти прямо в глаза – когда меня сбил автомобиль, это было не так страшно, как в тот момент, когда мой друг потерял контроль над рулевым колесом. Тут же возникло ощущение, что нет такого понятия, как время. Мы ехали со скоростью 100 километров в час, и, кажется, прошло не более 10 секунд с того момента, как автомобиль перестал слушаться моего друга и врезался в ограждение с левой стороны шоссе. Эти секунды показались мне вечностью.
Он кричал и кричал.
«Чёрт!»
«Чёрт!»
«Что происходит? Автомобиль меня не слушается. Мы сейчас в кого-нибудь врежемся. Мы умрём. Чёрт. Чёрт. Чёрт».
Я посмотрел на него, затем – в окно. Когда нас крутило, я заметил фары приближающегося грузовика. К счастью, мы успели съехать с его пути. До столкновения оставалось всего несколько метров.
За всё это время я не произнёс ни слова. Я не чувствовал ни волнения, ни напряжения в теле. Я знал, что моё будущее в тот момент не зависело от меня, но я не терял контроля над собой. Я был спокоен.
Единственное, о чём я думал – какой же дерьмовый конец!
«Сегодня умерла мама. А может быть, вчера – не знаю». Так начинается роман Альбера Камю «Посторонний». Это поразительный итог философского отношения, которое прослеживается на протяжении всего произведения.
В некотором смысле эти первые два предложения вводят в заблуждение, потому что после этого автор объясняет, почему он не уверен, однако они производят желаемый эффект – Камю не случайно поместил их в самое начало. Роман «Посторонний» – это сложная философская головоломка, которая затрагивает проблемы морали, смысла жизни и свободы. Просто так получилось, что он был красиво замаскирован под простую историю о человеке, который переживает потерю и чувствует безразличие, пытаясь найти своё место в абсурдной повседневной жизни, а затем сталкивается с последствиями совершённого преступления.
Абсурдность, согласно Камю – это разрыв между нашими разумными и расчётливыми ожиданиями относительно мира и нецелесообразностью большей Вселенной, не связанной с последовательностью и безнадёжностью абстракции, которую мы ей навязываем. Любой другой вопрос в жизни находит свою основу в этом затруднительном положении, и в нём также коренится большая часть философии Камю, представленной в романе «Посторонний». Иногда жизнь бывает не просто странной, а бессмысленной.
Главный герой романа существует, чтобы создать контраст: есть внешний мир, наполненный людьми и предназначенный для того, чтобы игнорировать этот абсурд – относитесь к нему так, будто его не существует: просыпайтесь каждое утро, целуйте супруга/супругу и детей на прощание, сидите за рабочим столом на протяжении 8 часов, возвращайтесь домой, простаивая в пробках, покупайте продукты, ужинайте с семьёй, смотрите телевизор, а затем ложитесь спать. После с утра повторите всё с начала. И тут появляется он – человек, который находит всё это... скучным.
По мере развития сюжета романа тематический контраст становится более выраженным. Вы можете принять любую сторону спора. Вы можете занять позицию, что человек, уклоняясь от общественного порядка, наносит вред более широкой гармонии, существующей в мире, воображаемом или нет, и что он ошибается. Однако вы также можете согласиться с тем, что на самом деле это он, посторонний, является жертвой, подвергнутой остракизму со стороны общества, которое не позволяет ему заявить о себе и быть тем, кем он хочет. Общество ожидает, что он будет жить в соответствии с обобщённым шаблоном, и оно даёт ему мало свободы.
Тем не менее, именно равнодушие главного героя делает его удивительным. Это также то, что позволяет применять его образ по отношению к множеству людей, прочитавших книгу (хотя он может сильно отличаться от них), делая последний аргумент в дихотомии Камю более привлекательным, чем это звучит на бумаге. Его равнодушие – это свобода, бунт, который он выражает перед лицом абсурда; это заставляет вас чувствовать, будто он пробуждает часть вас, которая пребывает в глубоком сне, надеясь сбежать. Это равнодушие отражает большее безразличие Вселенной, и всё же общество, построенное на иллюзии, будет относиться к нему как к менее истинному и реальному.
Пожалуй, самое впечатляющее заключается в том, что Камю, как автор, делает с «Посторонним»: он успешно показывает нам полезность равнодушия. В то время как большая часть романа сосредоточена вокруг главного героя, которого социально наказали за то, что он является «белой вороной», это также контрастирует с тем, насколько эффективнее человек в состоянии безразличия справляется с абсурдностью, которая касается разума. Он добавляет новое измерение к тому, что по умолчанию считается проблематичным.
Когда разум бросает вызов абсурду, он может победить, однако это бесполезное занятие. Вы не можете придать смысл тому, что никогда не имело смысла. Вместо этого, вы должны отвергать абсурд, как он отвергает вас. Вы должны гармонировать с непоследовательностью вокруг вас.
К концу романа главный герой становится свободным в привычном смысле, однако после того, как он смирился с историей, которая разворачивалась вокруг него, он обрёл радостное умиротворение: да, он может быть посторонним или аутсайдером, но он единственный, кто принял условия своего существования.
Некоторые люди верят в рай. Я же верю в первый закон термодинамики: энергия не появляется из ниоткуда и никуда не пропадает, она лишь переходит из одного вида в другой.
То, что мы считаем смертью – это преобразование материи, которая образует Вселенную, Вселенную, которая не различает живое и мёртвое, Вселенную, которая только меняется. До моего рождения мои элементы принадлежали звёздам и планетам. Когда я покину этот мир, они образуют нечто иное. В основе существования лежит поэтическое единство, которое я всегда находил утешительным. Я всё и ничто одновременно – я имею значение, конечно, но не настолько огромное, так что всё нормально.
В какой-то момент моей юности я усвоил этот урок. Это не лишило меня желания жить, это позволило мне освободиться от ненужного беспокойства о вещах, которые находятся вне моего контроля. Я воспринимал жизнь менее серьёзно и, как результат, жил более полноценно. Сдержанные ответы, которые я получил, оказавшись перед лицом смерти в 18 лет, были одними из проявлений этого изменения. Сначала я не знал, как их воспринимать. Теперь я уверен, что они – это дар, оказавший огромное влияние на все сферы моей жизни.
Равнодушие – тяжёлое слово. Оно обладает негативной коннотацией, поэтому люди реагируют на него отталкивающе. В этом и заключается гениальность Камю: он сумел показать нам другую сторону безразличия, заставив нас осознать, что оно – это единственное, что позволяет нам нормально функционировать в мире, который мы не до конца понимаем. Только повернувшись спиной к одним аспектам этой реальности, мы получаем шанс посмотреть в лицо другим – более свободным, более честным.
Когда я взрослел, я ощущал некий стыд. Не только потому, что я не боялся смерти, но и потому, что мне было плевать на большинство повседневных вещей, которые, казалось, поглотили мир вокруг меня (например, за кого голосовать и в какую общественную игру играть). Как результат, вопросы продолжали возникать: значит ли это, что меня ничего не волнует? Я социопат? Тот факт, что я говорю, что ценю доброту, красоту и прочие мягкие и тёплые вещи – это ложь?
Мне потребовались годы, чтобы понять, что я не один был таким. Все безразличны, особенно те, кто чётко вписывается в социальный договор и поддерживающие его системы. Они просто равнодушны к вещам, которые не выделяют их. Они последовательны настолько, насколько позволяет им быть такими их маленький мир, однако они не подчиняются правилам. И это работает для них (по крайней мере, так кажется мне) и является совершенно справедливым до тех пор, пока они не причиняют никому вреда прямым образом.
Жизнь гораздо сложнее, чем обещает любая идеология. На протяжении более 2000 лет философы со всего мира спорят об ответах на самые непреходящие вопросы, которые омрачают наше существование. Даже сегодня ни один из них не решён с уверенностью. Мы знаем много о вещах, которые отделены от фундамента двумя или тремя уровнями, однако о самом фундаменте нам ничего не известно – он остаётся неуловимым.
Мы стоим в благоговении под ночным небом, которое скрывает непостижимые тайны. Мы живём в мире бессмысленных страданий и мучений. Мы должны двигаться вперёд, чтобы заменить старые ответы лучшими вопросами. Мы готовы к совместной борьбе и борьбе друг против друга.
Несколько лет назад я отдыхал в палаточном городке на пляже изолированного острова с группой из пяти человек, среди которых был один из моих самых близких друзей. Я не видел его целый год, и когда наступила ночь, мы отправились к воде, чтобы поболтать. Я помню, как спросил его, хотел бы он что-нибудь изменить из того, что произошло за последние несколько лет.
«Не думаю. Мне нравится то, где я сейчас нахожусь. А ты?»
«Да. Согласен. Я не ожидал этого, но всё нормально».
Мы молчали минуту или около того.
«Каковы шансы, что ты скажешь то же самое, в каких бы обстоятельствах не оказался?» – спросил я.
Он задумался об этом на секунду и произнёс: «Довольно высоки, я думаю».
«Я так и думал. Я чувствую то же самое. Иногда я думаю, что мне повезло. В других случаях я убеждаю себя, что мне повезло».
«И в этом наша проблема, – произнёс он с улыбкой. – Это никогда не имеет значения».
Специально для читателей моего блога Muz4in.Net – по статье Zat Rana
Copyright Muz4in.Net © - Данная новость принадлежит Muz4in.Net, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"
Вам понравилась статья? Просто перейди по рекламе после статьи. Там ты найдешь то, что ты искал, а нам бонус...
|
|
Почитать ещё: