Каково это: Быть чернокожей в Китае
|
|
Когда студентка из Ганы приехала в Пекин, она надеялась стать послом культуры, но вместо этого невольно стала «местной достопримечательностью». Поездка в Китай для любого из Вас это фактически сертификат на одежду, сертификат на дешевую одежду, тут шьется и делается практически всё что мы носим и используем, может быть поэтому здесь такие "простые" люди...
Фото Zahra Baitie в Китае
В детстве я мечтала стать первой женщиной-генеральным секретарем ООН и следовать по стопам моего соотечественника Кофи Аннана. Впрочем, я никогда не представляла себе, что получу роль посла в студенческие годы. Но время, проведенное в Китае, дало мне именно это - практический экзамен по мировой дипломатии. За год своего обучения за рубежом мне пришлось примерить на себя роль неофициального посла.
Волтер Бейджхот, плодотворный писатель и журналист, однажды высказал мнение о том, что «посол - это не просто агент; он также достопримечательность.» Это слово, пожалуй, лучше всего раскрывает мой опыт темнокожей женщины, живущей и обучающейся в Китае. С моей темной кожей и длинными косичками я выделялась в большинстве мест, которые посещала, и поняла за время своего пребывания в Китае, что значит быть «чужой». На личном уровне, мой год в Китае заставил меня сойтись в сложном и интимном танце с «Я»-концепцией; на более глобальном - мой опыт дал мне ценное видение китайско-африканских отношений.
Однажды, когда я была на местном продовольственном рынке, другая покупательница, заметив, что я говорю на мандарине, повернулась ко мне и сказала: «Прошу прощения, если мой вопрос покажется Вам наглым, в Вашей стране люди считают темную кожу красивой?» Как человек, привыкший к западной политкорректности, я опешила от ее бестактности. Я ответила: «Конечно, да, и, если быть откровенной, я бы хотела быть темнее.» Она была в равной степени ошеломлена моим ответом и сказала: «Я никогда не подумала бы, что услышу что-либо подобное в своей жизни. Так Вы действительно не хотите сделать свою кожу более светлой? В Китае мы верим, что, чем белее твоя кожа, тем ты красивее, и есть много способов добиться этого.» Я вежливо отказалась от ее предложения отбелить мою кожу.
В другой раз пекинский таксист спросил меня, почему африканцы едят друг друга, и почему континент настолько хаотичен. Несмотря на мою попытку привести факты, чтобы развеять эти представления, он остался при своем мнении. Водитель отметил, что первый иероглиф для китайского слова «Африка» - «фей» (非) - означает «не; не быть; не иметь; неправильный; недостаток.» Я никогда раньше не задумывалась об этом, но после дальнейших размышлений меня заинтриговал тот факт, почему вместо этого иероглифа не использовали другой, с таким же звуком и тоном, но более положительным значением. Возникает вопрос, как к африканцам и Африке относятся в Китае?
С международной фокусировкой на обострение китайско-африканских отношений, официальная риторика и в Китае, и в Африке подразумевает отношения, построенные на «братстве», «дружбе», «взаимной пользе» и «солидарности». Но, несмотря на объемный товарооборот между африканским континентом и Китаем и тесные политические отношения между рядом африканских стран и китайской администрацией, на межличностном уровне по-прежнему сохраняется невежество, непонимание и нетолерантность.
Неосведомленность порождает любопытство, и на протяжении года моего пребывания в Китае я чувствовала себя так, словно была частью циркового представления. Люди постоянно фотографировали меня. Другие иностранные друзья часто шутили, что я живу жизнью знаменитости. Возможно, подобное чувство возникало на один день, но в повседневной жизни это вскоре начинало раздражать. Поездка в метро - в окружении фотокамер, заглядывающих тебе в лицо, когда на тебя глазеют и ты становишься предметом обсуждения для пассажиров - была неописуемым испытанием. Пытаясь осмотреть красивые панорамы, которыми знаменит Китай, я сама часто становилась туристическим объектом - удивительной достопримечательностью на выставке. Было неприятно слышать, как люди обсуждают мою кожу, мои волосы и размер моих ладоней. Чтобы сохранить свой рассудок, я нашла развлечение, подслушивая разговоры людей о моей внешности, а затем, к их разочарованию, непринужденно присоединяясь к их обсуждению на мандарине.
Я не могу сосчитать, сколько раз я представляла себе, как выхватываю и швыряю телефон, на который меня фотографировали, или высказываю тираду на мандарине отдельным чрезмерно любопытным пассажирам. Но я также поняла, что некоторые проявления наиболее шокирующего поведения - как попытки потереть мою кожу, чтобы увидеть, грязь это или пигмент - исходят от тех, кто, вероятно, никогда прежде не общался с темнокожим человеком. Мне также было известно, что первое впечатление особенно важно, и потому я чувствовала себя обязанной сделать его хорошим. Я чувствовала себя обремененной необходимостью реагировать с невозмутимостью, дабы не подтвердить чьи-то впечатления об африканцах, как о варварах и дикарях.
Так как я выросла в Гане, моя индивидуальность не базировалась на цвете моей кожи. Это не было чем-то, о чем следовало бы задуматься; цвет был даром и не говорил много о самом человеке. Раса, в отличие от США и Китая, не была настолько важна. Племенная, религиозная, классовая принадлежность, социально-экономический статус и происхождение имели гораздо большее влияние на личность и имидж, чем цвет.
Но в Китае была совсем другая история. Не было практически ни одного дня, чтобы я не слышала себе в след «чернокожая» или «африканка» - это было фактом, на который люди чувствовали необходимость указать себе и всем окружающим. Живя под светом вечного прожектора и различными ярлыками, навешенными на меня, я пришла к выводу, что люди способны в полной мере понять себя и свою культуру, только когда это не просто оспаривается, но и представлено контрастом. Именно контраст между двумя культурами позволяет тебе разобраться в тонкостях и сложностях одной из них, и мой опыт в Китае предоставил мне такую возможность.
Мне также повезло познакомиться поближе с китайской семьей, взявшей меня под свое крыло и обращавшейся со мной как с ее членом. Я познакомилась с ними, потому что была другой, и им было любопытно. Их интерес предоставил мне шанс поделиться аспектами своей культуры и пониманием африканских особенностей, а также узнать больше о китайской культуре. Наше общение позволило нам избавиться от многих заблуждений и предрассудков с обеих сторон.
Меня часто спрашивают, считаю ли я китайцев расистами, и не является ли их отношение ко мне как к достопримечательности - фотографирование, касание моих волос, трение моей кожи, глазение на меня - проявлением расизма. Я отвечаю, что нахожу их любопытными. Многое из моего опыта было порождено невежеством, а не расизмом. Несмотря на то, что меня всегда идентифицировали как «черную» или «африканку», я никогда не чувствовала дискриминации или вражды, ко мне, скорее, относились с теплотой и дружелюбием. Так как я говорила на мандарине, я часто понимала, что люди говорят обо мне, и они редко проявляли пренебрежение или злословили. С другой стороны, некоторые мои друзья, слышавшие о моем опыте, считают, что они проявляли глубокое неуважение и, следовательно, расистские чувства. Я также признаю, что мой опыт не в полной мере отражает трудности других африканских студентов, так как мне никогда не приходилось искать работу, и мне никогда не отказывали, потому что работодатели предпочитают «белых иностранцев», о чем другие африканские студенты в Китае рассказывали мне, как об обычном явлении.
Отношения, связывающие Африку и Китай, восходят к эпохе африканской независимости - Китай был союзником, помогающим укрепить новоиспеченные независимые государства и вести освободительную борьбу, в то время как поддержка стран африканского континента сыграла ключевую роль во вступлении КНР в ООН. Но с увеличением передвижения людей через границы и интенсификацией экономических связей, масштаб и характер китайско-африканских отношений становятся все более личными и уже не ограничиваются экономическим и политическим обменом высокого уровня.
Чего катастрофически не хватает, так это кросскультурного взаимопонимания. Независимо от того, простая ли это заинтригованность, или расизм, совершенно ясно, что заблуждения и невежество захлестнули обе части уравнения. Перспективы, однако, обнадеживают: на сегодняшний день более 12 000 африканских студентов обучаются по китайским правительственным стипендиям. Надеюсь, чем больше студентов примерят мантию посла культуры, тем скорее спадет неловкость. Что касается меня, я благополучно вышла в отставку с моей должности «неловкого посла». Но еще многое предстоит сделать.
Copyright Muz4in.Net © - Леа А.Н.А.
Copyright Muz4in.Net © - Данная новость принадлежит Muz4in.Net, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"
Вам понравилась статья? Просто перейди по рекламе после статьи. Там ты найдешь то, что ты искал, а нам бонус...
|
|
Почитать ещё: