Итальянки, которые противостояли нацистам с помощью камней и силы воли
|
|
Суббота 11 сентября 1943 года, по словам Карло Шевалье, который исправно вёл дневник, стала «днём унижения и позора». Шевалье, будучи гражданином франко-швейцарского происхождения, был директором металлообрабатывающего завода и беспристрастным наблюдателем ежедневных событий. На улицах Турина было подозрительно тихо, если не считать редких выстрелов. Газет не продавали, радио молчало. Те немногие, кто осмеливался выйти на улицу, бродили вокруг, словно «потерянные души», пытаясь выяснить, что происходит. Призывы добровольцев оказать сопротивление немецкой оккупации оставались без внимания. Италия разделилась на две части: юг находился в руках союзников, а центр и север были оккупированы немцами, поэтому сообщение между ними почти прекратилось. Антифашисты думали о том, как реагировать, что делать дальше, как отличить друзей от врагов и как лучше передвигаться в ближайшие месяцы.
Роммель вернулся из Салоники, чтобы командовать Вооружённой группой «Б» в северной Италии. Итальянцы боялись и не любили его, считая виноватым в потере их колоний, да и он особо не скрывал своего презрения к ним. Он отправил своих людей, прибывших из Франции и с Восточного фронта, в Турин, чтобы разоружить итальянских солдат, большинство из которых, по словам Леви, «как разбитое стадо овец», безнадёжно болтались по своим казармам. Вскоре этих людей повели по улицам к поездам в Порто-Нуове, которые должны были доставить их в транзитный лагерь в Мантове, а оттуда – в Германию. При виде этих печальных, нерешительных людей Ада заплакала.
Когда казармы опустели, появились мародёры. Нуждаясь почти во всём, голодные и озлобленные жители Турина забирали муку, соль, одеяла, обувь, простыни и пистолеты, которые вскоре могли пригодиться. Они делали набеги на военные склады подобно армиям муравьёв. Они брали с собой тачки и коляски, чтобы погрузить на них свою добычу. Транспортные средства были разобраны до основания. В полдень грабежи достигли апогея в главном военном складе на Корсо Реджина Маргерита. Но к тому моменту немцы пронюхали о том, что происходит, и солдаты, посланные на разведку, открыли огонь. Вспыхнул пожар, люди разбежались. Прибывшие пожарные обнаружили ужасную картину: 17 убитых; их тела были разбросаны среди груды одежды и разорванных мешков с пшеницей.
Затем случилось нечто странное. 2000 мужчин из полка Ницца Каваллерия, находившегося в Турине, получили приказ от растерянных офицеров оставаться в казармах. Немецкие солдаты прибыли на танках, окружили здание, разоружили людей и выстроили их в шеренгу, чтобы пешком отправить к станции. Пятистам из них было приказано сесть на коней и следовать за остальными. Снаружи, однако, собрались сотни женщин всех возрастов, держа в руках камни. Когда всадники оказались внезапно отрезанными от пеших солдат проходящим по Корсо Соммайлер трамваем, эти женщины бросились вперёд с криками: «Бегите!» Они начали бросать камни, чтобы заставить лошадей запаниковать. Немцы открыли огонь из пулемётов. Последовал хаос. Людей стаскивали с лошадей и торопливо уводили в подворотни или переулки. Теперь на улицах было полно обезумевших лошадей без всадников, которых немцы вскоре застрелили, а изголодавшиеся жители Турина разделали и обобрали до костей.
Солдат, которым удалось сбежать, спрятали и переодели в гражданскую одежду. Под руку с молодыми женщинами, которые притворялись их невестами, они шли на железнодорожную станцию, где в дождливых осенних сумерках садились в поезда, направляющиеся из города. Нескольким молодым женщинам удалось таким образом провести пятерых английских солдат, которые бежали из лагерей для военнопленных и скрывались. Они отвели их на станцию и передали в руки двух женщин, которые ожидали там. В сельской местности машинисты замедляли ход, чтобы дать возможность сбежать солдатам. В тот день десятки молодых девушек, чьи субботы были посвящены пению гимнов дуче в опрятной униформе, отбросили свою беспрекословную покорность фашизму и были заняты тем, что притворялись невестами совершенно незнакомых мужчин. Подобные сцены, в тех или иных формах, происходили по всей оккупированной Италии. «Именно так, – писала позже одна женщина, – началась наша война».
В самом Турине ситуация выходила из-под контроля. Попытки разграбить другие военные склады привели к ещё большему количеству жертв, среди которых была и 14-летняя девочка. В семь часов вечера в заброшенных казармах ВВС были расстреляны женщины и дети. Ещё одной погибшей оказалась 71-летняя женщина, которую раздавил броневик, когда она тащила домой тачку, полную дров. Эти убийства лишь усилили чувство отвращения к немцам, особенно после того, как прошёл слух, что они отрезают людям руки, чтобы украсть их часы. День, однако, не обошёлся без нелепостей: во второй половине дня мимо апелляционного суда промчался открытый грузовик. За рулём сидел молодой солдат, рядом с ним стоял огромный чёрный железный сундук. Позади него сидел итальянский генерал, сжимая в руках половину замёрзшей коровы.
В течение всего дня различные дивизии итальянской 4-й армии, отозванные из Франции после перемирия, прибывали в Пьемонт, и около 1500 человек из них были расквартированы в Пинероло, городе к западу от Турина. Поступавшие приказы были сумбурными и противоречивыми, и, поскольку уровень неопределённости рос, офицеры и солдаты решили бежать. Командующий офицер, казалось, был настолько поглощён спасением своей коллекции марок, что не смог ничего предпринять. К тому времени, когда немецкая колонна прибыла в Пинероло, остались всего четырнадцать солдат и младший офицер. К тому моменту окрестные долины и холмы были заполнены молодыми солдатами, переодетыми в гражданскую одежду и «похожими на процессию пугал». Брошенное оружие, боеприпасы и транспортные средства были разбросаны по полям и пыльным дорогам. Мулы, принадлежавшие армии, бродили на свободе.
Совершенно неожиданным было то, что инициатива по спасению солдат исходила в основном от женщин. Затем последовали другие события. По всему Пьемонту и Лигурии было спасено и спрятано 2600 военнопленных, которые не подчинились приказам старших офицеров и решили сбежать. Мало кто из них говорил по-итальянски, поэтому их положение было опасным. На станции Порта-Нуова Лизетта с группой друзей наблюдала, как пленных грузят в поезда немецкие солдаты с овчарками. Они видели, как из окон и сквозь щели выбрасывают клочки бумаги, а когда поезда тронулись, они собрали их и убедились, что добрались до места назначения. Несколько зевак свистели и глумились над немцами; пулемёты открыли огонь.
Когда наступила ночь, штаб Роммеля объявил, что немцы контролируют большую часть северной Италии. Тем не менее, около 100000 «сбандити» (расформированные солдаты) удалось сбежать и спрятаться в горах. Вместе с тем – без чьего-либо приказа и центральной координации, с поразительной быстротой – женщины делали первые шаги к сопротивлению. Группа девушек в Модене, прикрывая лица носовыми платками с ароматом духов, помогла молодым людям переправиться в безопасное место через канализацию. Всего за несколько часов мантра фашизма – Credere, Obbedire, Combattere («Верь, повинуйся, сражайся») – канула в лету. Как писала Наталья Гинзбург, «"маленькие достоинства" женщин – их умение заботиться и мгновенная отзывчивость – внезапно стали "большими"».
Специально для читателей моего блога Muz4in.Net – по материалам сайта lithub.com
Copyright Muz4in.Net © - Данная новость принадлежит Muz4in.Net, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"
Вам понравилась статья? Просто перейди по рекламе после статьи. Там ты найдешь то, что ты искал, а нам бонус...
|
|
Почитать ещё: