Почему милота завоёвывает современный мир
|
|
В такие неопределённые и нелёгкие времена, когда в мире изобилует несправедливость, ненависть и нетерпимость, разве мы не должны сосредотачиваться на более серьёзных вещах, нежели выходки белой кошечки Hello Kitty? Или франшиза Pokémon, которая снова набирает популярность в 2019 году после выхода в Великобритании и США фильма о детективе Пикачу (его трейлер на YouTube набрал более 65 миллионов просмотров, и это не предел)? Почему смайлики настолько популярны? Или милые логотипы, которые украшают множество продуктов, начиная от компьютеров, телефонов, оружия и еды и заканчивая детскими игрушками, календарями, презервативами и контактными линзами?
За повальным увлечением милыми вещами, скорее всего, стоит стремление вырваться из угрожающего мира и попасть в сад невинности, в котором детские качества пробуждают удивительные защитные чувства и дарят удовлетворение и утешение. Милота включает поведение, которое отличается беспомощностью, невинностью, очаровательностью и уступчивостью, и анатомические черты, такие как слишком большие головы, выступающие лбы, глаза, как блюдца, покатые подбородки и неуклюжая походка.
Как предположил в 1943 году Конрад Лоренц, австрийский учёный, изучавший поведение животных, наша реакция на такого рода сигналы эволюционировала, чтобы, скорее всего, побудить нас дать нашему потомству много заботы и хорошее воспитание, необходимое для процветания. Согласно Лоренцу, одни и те же визуальные сигналы могут побуждать нас к столь же интенсивной – или, возможно, более интенсивной – заботе, когда мы сталкиваемся с ними в преувеличенной и дистиллированной форме при виде животных, таких как птицы и щенки, и даже неживых предметов, таких как куклы и плюшевые медведи.
Социальные психологи Гэри Шерман и Джонатан Хайдт из Университета Вирджинии заходят так далеко, что рассматривают реакцию на милоту как преимущественно «моральную эмоцию»: «непосредственный высвободитель человеческой социальности», которая стимулирует нас расширять наш круг альтруистической заботы до всё более широкой социальной сферы.
Но если бы милота была просто очаровательной, невинной и безопасной, или если бы наше влечение к ней было мотивировано только защитными инстинктами либо поиском инфантильных и успокаивающих отвлечений от тревог современного мира, она не была бы такой вездесущей. Эти качества говорят только о том, что мы могли бы назвать «сладким» концом целого спектра милоты. Когда мы движемся к «жуткому» концу, сладкие качества искажаются и превращаются в нечто более тёмное, более неопределённое и более уязвимое. Что-то вроде серии «Собак из воздушных шаров» Джеффа Кунса (1994-2000 года), которые кажутся одновременно мощными (сделаны из нержавеющей стали) и бессильными (полые и лишённые морды, рта или глаз). Они неуклюжие и уязвимые, знакомые и одновременно чужие, успокаивающе невинные и небезопасные, ущербные, знающие. Они утешают нас в мире нервирующей неопределённости – и дают голос тому же миру, но исключительно в беззаботном ключе.
Происходит слегка угрожающее разрушение границ – между хрупким и устойчивым, успокаивающим и тревожащим, невинным и знающим; именно легкомысленная, дразнящая форма милоты является причиной её огромной популярности.
Милота – это, прежде всего, дразнящее выражение неясности, неопределённости, необъяснимости и непрерывного потока или «становления», который наша эпоха обнаруживает в основе всего сущего, живого и неживого. В переменчивых стилях и объектах, которые иллюстрируют её, она является преходящей и не может претендовать на длительное значение. Кроме того, когда неопределённость выходит за пределы, реальность становится угрожающей, однако милота делает её соблазнительной, тривиальной, очаровательной и безмятежной. Милота отражает идею, что жизнь не имеет твёрдых оснований, прочного, стабильного «бытия». Как выразился философ Мартин Хайдеггер, единственной основой жизни является принятие её необоснованности. И милота часто делает это за счёт «искусственности и преувеличения», выраженными таким образом, который «свергает серьёзное» или терпит неудачу в своей серьёзности.
Эта неуловимость, пронизывающая милоту – своего рода стирание границ между тем, что раньше рассматривалось как отдельные или прерывистые сферы, такие как детство и взрослая жизнь – также отражается в размытой половой принадлежности множества милых объектов, например, тех же «Собак из воздушных шаров» или покемонов. Кроме того, она выражается в частом смешении человеческих и нечеловеческих форм – примером тому является девушка-кошка Hello Kitty – и неопределённом возрасте.
Таким образом, милота идеально подходит для эпохи, которая больше не связана с такими священными дихотомиями, как мужественность и женственность, сексуальность и несексуальность, взрослость и детскость, бытие и становление, эфемерность и вечность, тело и душа, абсолютность и случайность, хорошее и плохое. Эти дихотомии когда-то структурировали идеалы, но теперь они считаются более текучими или пористыми.
Более того, как и чувственность, милота несовместима с современным культом искренности и подлинности, который восходит к 18-му веку и предполагает, что у каждого из нас есть «внутреннее» подлинное «Я» – или, по крайней мере, набор уникальных убеждений, чувств, желаний и вкусов, определяющих нас. Милота не имеет ничего общего с проявлением внутреннего. По крайней мере, в своих более жутких формах она полностью отходит от нашей преобладающей веры в то, что мы можем знать – и контролировать – когда мы искренни и подлинны.
И хотя влечение к таким милым персонажам, как Hello Kitty, может выражать желание власти, милота также может пародировать и подрывать власть, играя со зрителями и, прежде всего, их чувством собственного могущества.
По этой причине милота – это один из способов (пусть даже тривиальный или примерный) изучения того, можно ли выйти из парадигмы власти и как это сделать. В самом деле, это могло бы объяснить, почему милота штурмовала популярную культуру в тех частях мира – особенно в США, Европе и, прежде всего, в Японии – которые со времён Второй мировой войны стремились, периодически и со многими неудачами, уменьшить роль власти в определении структуры человеческих отношений и, что наиболее заметно, международных отношений.
Специально для читателей моего блога Muz4in.Net – по материалам сайта aeon.co
Copyright Muz4in.Net © - Данная новость принадлежит Muz4in.Net, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"
Вам понравилась статья? Просто перейди по рекламе после статьи. Там ты найдешь то, что ты искал, а нам бонус...
|
|
Почитать ещё: