Кто изобрёл эмотиконы и эмодзи (и как они навсегда изменили письменный язык)
|
|
С исторической точки зрения, письменная речь всегда обладала ограниченной способностью адекватно отражать нюансы личного общения, которое сопровождается жестами, мимикой, тонкой сменой тона и так далее. Таким образом, люди пытаются найти способ решить эту проблему, наверное, с тех пор, как появилась письменность.
Если взять ранние алфавитные письменности, то их положение, вероятно, было хуже всего, поскольку в них отсутствовали строчные буквы, пунктуация и даже отступы между словами. Как вы можете себе представить, в Древней Греции считалось редким подвигом, если человек мог разобрать текст, который он видел впервые или уже читал несколько раз. К 3-му веку до нашей эры на Западе стала зарождаться пунктуация, хотя её распространение не обошлось без недоброжелателей. Например, римский оратор Цицерон (106-43 гг. до нашей эры) презирал пунктуацию, утверждая, что то, когда и как долго следует делать паузу, чтобы взять дыхание при чтении фрагмента письменного текста, «должно определяться не... знаком, вставленным переписчиком, а ритмом». Короче говоря, он считал использование пунктуации низшей формой письма, и человек, проговаривавший текст, должен был обладать достаточным опытом, чтобы понять его, основываясь на одних словах.
Как ни странно, пройдёт ещё тысяча лет, прежде чем будут введены элементарные знаки препинания, а отступы между словами станут обычным делом (примерно 7-й или 8-й век нашей эры).
Ещё примерно 800 лет спустя, благодаря печатному станку, люди поймут, что было бы неплохо снова улучшить нашу способность передавать смысл в письменной форме. На этот раз изменения касались чётких правил использования знаков препинания и синтаксиса. Огромный толчок к достижению данной цели был сделан Альдом Мануцием-младшим (1547-1597 гг.), который в начале 1560-х годов опубликовал книгу на эту тему под названием Orthographiae ratio («Система орфографии»). В книге Альдо описал основные знаки препинания, используемые древними греками, и обозначил, что запятая будет отделять фразы и предложения, двоеточие будет использоваться для списков, а точка будет отмечать конец предложения. Альдо также объяснил использование других основных знаков препинания, включая вопросительный знак, апостроф, восклицательный знак и кавычки.
Более того, он недвусмысленно отметил, что эти знаки не только служили риторической цели, но и были необходимы для того, чтобы выражать и сохранять смысл.
«Английская грамматика» (1640 год) Бена Джонсона ещё больше укрепила данную идею, показав, как пунктуация может помочь сохранить первоначальное намерение автора, а не просто дать указания, как читать текст вслух. К началу Реставрации (1660 г.) использование пунктуации в синтаксических целях стало, наконец, обычным явлением, хотя и не без недоброжелателей, как это было во времена Цицерона. Универсальная истина заключается в том, что люди ненавидят перемены, даже если они явно необходимы. Если что-либо отличается от того, как их учили в детстве, значит, это априори становится неправильным.
Итак, какое отношение всё это имеет к смайликам и эмодзи? Как уже упоминалось выше, на протяжении всего развития письменной речи, даже в наше время, многие выдающиеся писатели жаловались на то, что основных инструментов письменной речи недостаточно для того, чтобы прояснить значение определённых утверждений и слов.
Вот тут в игру вступают смайлики и эмотиконы, которые существуют уже долгое время, несмотря на то, что только недавно стали широко использоваться в общении.
Оказывается, самый первый смайлик появился примерно 4000 лет назад; он был найден на хеттском горшке, в котором хранили шербет. По всей видимости, владелец горшка становился невероятно довольным и счастливым после употребления шербета, поэтому он решил, что непременно должен изобразить то, что он чувствовал, на самом горшке.
Переместимся теперь в 1625 год, чтобы познакомиться с ещё одним смайликом, написанным нотариусом Яном Ладислайдесом из города Тренчин в Словакии. Он нарисовал маленькую улыбку рядом со своей подписью, когда заверял документ, касающийся счетов казначея. По-видимому, это должно было усилить смысл его подписи, показав, что он не просто подписал документ, но и полностью доволен им.
Следующий смайлик появился в поэме Роберта Геррика «К фортуне» (1648 г.), в которой есть строки:
Tumble me down, and I will sit
Upon my ruins, (smiling yet:)
Если это было сделано намеренно, а не просто является опечаткой, то это первый известный пример смайлика в тексте.
Далее, 7 августа 1862 года, автор New York Times также использовал смайлик, когда писал стенограмму речи Авраама Линкольна: «Я считаю, что нет прецедента для моего появления перед вами по такому случаю [аплодисменты], но также верно и то, что нет прецедента для вашего пребывания здесь (аплодисменты и смех ;)...» Это ещё один случай, когда не совсем ясно, смайлик ли это или просто опечатка.
Как бы то ни было, 30 марта 1881 года редакторы журнала Puck создали набор типографских смайликов, призванных помочь сделать тексты более понятными; они включали радость, меланхолию, безразличие и удивление.
2
В 1912 году знаменитый писатель Амброз Бирс предложил собственный маленький смайлик, указывающий на шутку, заявив:
«Он пишется так и представляет собой, насколько это возможно, улыбающийся рот. Его вместе с точкой следует добавлять к каждому шутливому или ироничному предложению; или без точки – к каждой шутливой или иронической части предложения, например: “Мистер Эдвард Бок – благороднейшая работа Бога ”».
В 1936 году Алан Грегг из Гарвардского университета попытался создать целый набор смайликов, используя ( - ) для улыбки, ( – ) для смеха, ( * ) для подмигивания и ( # ) для хмурого взгляда. К сожалению, его идея не прижилась.
Одной из причин было отсутствие осознанной потребности у масс, поскольку люди исторически использовали письменность совсем не так, как разговорную речь. Как иллюстрирует лингвист Джон Макуортер из Колумбийского университета:
«Когда вы пишете, это сознательный процесс, потому что вы можете вернуться назад, вы можете делать с языком то, что маловероятно при разговоре. Рассмотрим в качестве примера отрывок из книги Эдуарда Гиббона "История упадка и разрушения Римской империи": “Сражение длилось более двенадцати часов, пока постепенное отступление персов не превратилось в беспорядочное бегство; позорный пример подали предводители и сам Сурена”. Это прекрасно, но давайте посмотрим правде в глаза, никто так не говорит…
Повседневная речь – это нечто совершенно иное. Лингвисты показали, что когда мы общаемся, мы делаем это ненароком, не контролируя себя, мы склонны говорить словесными наборами, возможно, от 7 до 10 слов... вот что такое речь. Речь гораздо более свободная. Телеграфная. Она гораздо менее рефлексивная и существенно отличается от письма. Мы так часто сталкиваемся с письмом, что привыкли думать, будто это и есть язык, но на самом деле язык – это речь».
Таким образом, книги, речи, письма и тому подобное – это гораздо более продуманный способ общения, сродни высокоструктурированному монологу, который длится определённое время. В случае с письмами, от вас ждут длинного, продуманного монолога. Это не быстрый разговор, который происходит при личной встрече, в особенности учитывая то, что требовались усилия и время, чтобы письмо дошло до адресата, и это побуждало людей не ограничиваться короткими сообщениями.
Следовательно, и хотя телеграф увидит кое-какие достижения в искусстве подражания человеческому разговору, острая необходимость передать особенности человеческой разговорной речи в текстовой форме появилась лишь в цифровую эпоху. Проблема, однако, состоит в том, что мы нашли ограничения традиционного письма и доступные инструменты недостаточными для этой задачи.
Всё это вдохновило пользователей PLATO IV на то, чтобы использовать для решения проблемы средства этой системы, и в 1972 году они создали целый ряд первых эмодзи и эмотиконов.
И если вы думаете, в чём между ними разница, «эмодзи» происходит от японского слова, обозначающего «изображение» и «символ», получаем «символ в виде изображения». Напротив, «эмотикон» происходит от английского "emotion icon" (emotion – «эмоция», icon – «иконка»). Вы можете подумать, что, учитывая сходство этих двух слов и то, что они представляют собой, одно произошло от другого, но на самом деле это чисто случайное совпадение.
В любом случае, вернёмся к системе PLATO IV, с помощью которой пользователи могли нажимать на SHIFT («пробел»), а затем на символ, чтобы наложить его поверх предыдущего символа, не перезаписав его. Особо умные пользователи использовали этот факт, чтобы придумать маленькие изображения, символизирующие различные эмоции и таким образом добавить контекст и смысл к тому или иному фрагменту текста. Со временем в этой системе стали использоваться сотни таких символов.
Однако, несмотря на то, насколько широко использовались эмодзи и эмотиконы в этой системе, почти никто не считает её пользователей изобретателями.
Аналогичным образом, 12 апреля 1979 года некий Кевин Маккензи предложил в цифровом сообщении, что “-)” нужно использовать для обозначения скрытой иронии. Однако его не рассматривают как изобретателя данного эмотикона. А всё потому, что в обоих этих случаях, а также во многих других, эти примеры не стали путём к популяризации.
Так кому же приписывают изобретение эмотиконов и эмодзи? Что касается первого, то это профессор компьютерных наук доктор Скотт Э Фалман из Университета Карнеги-Меллон.
Как и других до него, его вдохновил чат, в котором люди пытались передать особенности обычного разговора в цифровом текстовом пространстве. Фалман объясняет:
«Сообщество компьютерных наук из Карнеги-Меллона активно использовало онлайновые доски объявлений. Это были предшественники современных новостных групп, и они были важным социальным механизмом кафедры – местом, где преподаватели, сотрудники и студенты могли обсудить важные вопросы на равных. Многие из постов были серьезными... [или] вызывали всеобщий интерес, начиная от политики и абортов и заканчивая парковкой в кампусе и раскладкой клавиатуры. Даже в те дни продолжительные "пламенные войны" были обычным делом... Учитывая характер сообщества, многие посты были юмористическими (или попытками юмора). Проблема заключалась в том, что если кто-то делал саркастическое замечание, не все читатели не могли понять шутку, и каждый из них отправлял в ответ длинную обличительную речь... и тогда первоначальная нить дискуссии умирала».
Наиболее примечательным в контексте рассматриваемой темы является случай, произошедший в сентябре 1982 года. Тогда кто-то начал обсуждение того, что произойдёт, если порвутся тросы в лифтах Wean Hall, которые в то время плохо обслуживались. Постепенно пользователи начали добавлять собственные идеи: что произойдёт с пламенем свечи и каплей ртути, когда лифт упадёт вниз, или что произойдёт, если голубь будет летать в это время внутри упомянутого лифта. Дошло даже до того, что кто-то спросил: «Какой звук издал бы голубь при падении лифта, если бы он до этого вдохнул гелий?»
Вы можете подумать, что пользователи поняли иронический характер этих сообщений, однако 16 сентября 1982 года некий Говард Гейл, ссылаясь на обсуждение того, что произойдёт со свечой и ртутью в лифте, написал:
«В результате недавнего эксперимента по физике крайний слева лифт был загрязнён ртутью. Есть также лёгкие повреждения от огня. Дезинфекцию должны завершить к пятнице».
Опять же, некоторые пользователи восприняли это как фактический эксперимент, а не просто чью-то иронию. Как отметил некий Нил Шварц на следующий день: «По всей видимости, возникла путаница с лифтами. После разговора с Руди я обнаружил, что ни в одном из лифтов Wean Hall не было ртути. Многие люди, похоже, серьёзно восприняли сообщение об эксперименте…»
Таким образом, обсуждение голубей в лифтах сменилось тем, как решить проблему, связанную с непониманием шуток в письменных сообщениях. Один из пользователей, Энтони Стенц, предложил использовать * для хороших шуток и % для плохих. «Мы могли бы даже использовать *% для плохих и в то же время смешных шуток», – написал он.
Кит Райт ответил ему: «Нет, нет, нет! Наверняка все согласятся, что "&" – самый смешной символ на клавиатуре. Он выглядит забавно (как весёлый толстяк, бьющийся в конвульсиях смеха). Он звучит забавно (произнесите его быстро и громко три раза). Если бы я смог засунуть свой нос в вакуум ЭЛТ, он даже пахнул бы смешно!»
Леонард Хейми, по-видимому, первый в этой дискуссии попытался сопоставить символы на клавиатуре с выражениями человеческого лица, заявив: «Я считаю, что символом шутки должна быть последовательность {#}, потому что она выглядит как две губы с зубами между ними. Именно это мы получаем, когда кто-то смеётся до упаду. Очевидным сокращением этой последовательности мог бы выступить сам хэш-символ (он указывает на качество, которого не хватает тем, кто не способен оценить хорошую шутку)».
Основываясь на этой идее, но без тонкой иронии, 19 сентября в 11:44 утра Фалман написал комментарий, который, наконец, побудил нас прийти к почти универсально принятому решению. К несчастью для Фалмана, одного из ведущих мировых умов в области искусственного интеллекта, он не знал, что история навсегда запомнит его благодаря этому комментарию, и с тех пор сокрушается, что даже не потрудился его перечитать и отредактировать, прежде чем отправить. Он написал:
«Я предлагаю использовать следующую последовательность символов для обозначения шутки:
Наклоните голову в сторону и посмотрите на него. И, по всей видимости, учитывая текущие тенденции, более целесообразно будет отмечать вещи, которые не являются шутками, вот таки образом:
».
Пользователи онлайновых досок объявлений из Университета Карнеги-Меллона быстро подхватили идею и в качестве альтернативы последней последовательности предложили «|-:».
Один из ранних примеров использования перевёрнутого смайлика без объяснения можно найти в обсуждении инопланетных существ с электроинструментами в руках; его инициировал некий Гай Джейкобсон в посте под названием «С бензопилой в руках?? :-)». Он спрашивает:
«Есть ли у кого-нибудь изображение R2D2, управляющего зерновым шнеком, в формате TeX? Или как насчёт Йоды с токарным станком для использования в nroff? Благодарность за любые ссылки на оцифрованных симпатичных инопланетных персонажей, изображённых с электроинструментами».
Через пару месяцев некий Джеймс Моррис в сообщении под названием «Коммуникационный прорыв», написанном для сотрудников знаменитой исследовательской лаборатории Xerox Parc, заявил:
«Поскольку вы не можете видеть человека, который отправляет вам электронное письмо, вы не уверены, шутит ли он или вполне серьёзен. Недавно Скотт Фалман из Университета Карнеги-Меллона разработал схему, как помечать сообщения, чтобы решить эту проблему. Если вы наклоните голову в сторону, чтобы посмотреть на эти три символа :-), вы увидите улыбающееся лицо. Таким образом, если человек посылает вам сообщение, которое гласит: “Вы перестали бить свою жену?:-)", знайте, он шутит. Если он пишет: "Мне нужно с тобой поговорить :-(", будьте готовы к неприятностям».
Именно в этот момент мы считаем, что стоит прямо сказать, что да, появлением эмотиконов мы обязаны не малограмотным подросткам, а ведущим академическими умам мира.
В любом случае, эта система распространилась на ARPANET, среди прочего, и другие люди стали попутно придумывать новые эмотиконы, чтобы расширить их диапазон и улучшить письмо.
Перенесёмся в 1990-е годы и скажем, что некоторые зашли настолько далеко, что разработали даже графические версии эмотиконов, не желая использовать символы, доступные на клавиатуре. В качестве примера можно привести символы шрифта Wingding, разработанного в 1990 году.
Однако Wingding и прочие подобные вещи никак не связаны с изобретением эмодзи – опять же, в таких случаях все заслуги отдают человеку, который создал то, что в конечном итоге привело к популяризации, а не тому, кто на самом деле был первым.
Это как нельзя лучше иллюстрирует тот факт, что набор из 90 эмодзи был включён в выпуск J-Phone 1 ноября 1997 года. Тем не менее, он не рассматривается как первые эмодзи, прежде всего, потому, что J-Phone в тот момент находился за пределами ценового диапазона, который большинство могло себе позволить, и, таким образом, не принёс эмодзи в массы.
А теперь переключим своё внимание на сотрудника телекоммуникационной компании NTT DoCoMo, Сигетаку Куриту. Через год после выпуска набора эмодзи от J-Phone, в 1998 году, Курите было поручено создать набор изображений, чтобы проиллюстрировать различные эмоции и идеи для системы мобильного интернета NTT DoCoMo. В этой системе при отправке сообщений вам давали максимум 250 символов на сообщение, что делало смайлики ещё более удобными для лаконичного выражения идей.
И так получилось, что всего за 5 недель Курита придумал 176 смайликов размером 12×12 пикселей. Он заявил, когда его спросили об источнике вдохновения: «И эмодзи, и кандзи (китайские иероглифы, используемые в японской системе письма) являются идеограммами, но я не нашёл вдохновения для разработки эмодзи в кандзи... При создании эмодзи я использовал пиктограммы, манга и прочие источники».
Когда эмодзи были выпущены вместе с системой в 1999 году, они стали чрезвычайно популярными и были быстро скопированы другими компаниями по всей Японии, а затем и за её пределами.
С тех пор и эмодзи, и эмотиконы стали важным и постоянно расширяющимся инструментом для улучшения нашего письма, которое сегодня, по крайней мере, при общении на расстоянии, стало доминировать в том, как мы взаимодействуем друг с другом. Сегодня текстовых сообщений отправляется в пять раз больше, чем совершается телефонных звонков, а если учесть сообщения из электронной почты и социальных сетей, в которых также часто используют эмотиконы и эмодзи, то цифра вырастет ещё больше.
Подобно тому, как Цицерон жаловался на ранние примеры пунктуации, этот заметный сдвиг в способе нашего текстуального общения был воспринят многими с огорчением, иногда даже с осуждением; его называли признаком деградации письменного языка.
Помимо прочих аргументов против использования эмодзи, люди утверждали, что величайший мастер письменного языка, Шекспир, не нуждался в эмодзи, чтобы передать тонкий смысл… Тем не менее, мы вынуждены отметить, что различные университеты предлагают курсы, которые помогают понять, о чём, чёрт возьми, писал Шекспир, не говоря уже о его плохой орфографии и пунктуации (эти две вещи не были стандартизированы в то время).
В конце концов, как резюмирует гарвардский лингвист Стивен Пинкер: «Как и многие из наших знаков препинания, такие как вопросительный или восклицательный знаки, [эмодзи] существуют для передачи коммуникативной силы, которую не понять из слов на странице... То, что делает смайлик – главным образом, передаёт иронию или легкомыслие – часто имеет решающее значение для передачи сути сообщения, потому что ирония часто остается незамеченной... Одарённый мастер слов может дать понять, где он использовал шутку, однако, если это не беззастенчивая ирония, а попытка проявить остроумие, опосредованность... тогда читатели могут не осознать, в чём дело. В таких случаях смайлик даёт понять – это шутка».
Вышеупомянутый лингвист из Колумбийского университета Джон Макуортер также выступает за использование эмодзи, смайликов и эмотиконов. Он заявляет:
«Текст, если не учитывать тот факт, что он включает в себя грубую механику того, что мы называем письмом – это речь. Текстовые сообщения позволяют нам писать так, как мы говорим… Легко думать, что это упадок. Мы смотрим на дефекты структуры, отсутствие правил и то, как мы привыкли писать на доске, и думаем, что что-то не так… Однако на самом деле это новый вид языка, новая структура…»
Специально для читателей моего блога Muz4in.Net – по материалам сайта todayifoundout.com
Copyright Muz4in.Net © - Данная новость принадлежит Muz4in.Net, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"
Вам понравилась статья? Просто перейди по рекламе после статьи. Там ты найдешь то, что ты искал, а нам бонус...
|
|
Почитать ещё: