Ушел из лагеря на фронт (судьба человека)

Хочу рассказать о своем дедушке, Василии Григорьевиче. Он прожил всего 38 лет, мне о нем рассказывала моя мама.

Мама была старшим ребенком в семье, а всего их было четверо: девочки Надя и Нина, и братья Николай и Михаил. Жили они в Курской области. Мамин отец, мой дедушка, работал в сельской лавке. Товар хранился в подвальном помещении. Весной грунтовые воды поднимались довольно высоко.

И вот в лавку, где работал дедушка, весной 1938 года приехали ревизоры. Они обнаружили, что две большие коробки с пачками папирос «Беломорканал», которые находились в подвальном помещении, подмочены грунтовыми водами. А что значило в 1938-м «подмочить» репутацию «Беломорканала»?

Недостачи не было. Но наличие подмоченных папирос ревизоров не оставило равнодушными. Был назначен суд. В то время моей маме было 13 лет. И на суд она пошла вместе с отцом.

Как рассказывала мне мама, ничто не предвещало беды. Они шли с отцом, держась за руки. Вокруг все было так замечательно и прекрасно! Солнце светило, птицы пели... Они шли вместе и говорили, говорили... Планировали, какие гостинцы купят младшим детям и матери семейства, которая была беременна четвертым ребенком, моим дядей Мишей.

• Военное лихолетье

На суде вместо штрафа, на который рассчитывал дедушка Вася, его приговорили к трем годам лагерей за «подмоченную» репутацию папирос «Беломорканал». Дедушке тогда было 34 года.

И его тринадцатилетняя дочь Надя, моя мама, понуро побрела из райцентра домой. Шла 13 километров одна, всю дорогу рыдала. Пришла и сообщила своей маме, моей бабушке Пелагее, беременной четвертым ребенком, эту страшную новость.

Деда отправили на лесоповал, кажется, в Пермскую область. А его сын, мой дядя Миша, родился уже без отца в 1939 году. Бабушка Поля вырастила всех детей одна, без мужа.

А в 1941 году - война. Моей маме шел шестнадцатый год. Остальные -мал мала меньше.

Младшему третий год был, когда пришли немцы. В село, они вошли где-то в начале ноября. О судьбе отца и мужа ни бабушка, ни дети ничего не знали.

Весной 1943 года начались бои за освобождение Курской области. То, что пережили мирные жители во время оккупации, - это отдельная тема разговора. Жили... Ели лебеду. Выжили.

Шли бои за освобождение села. К тому времени в нем остались только женщины с детьми да старики. Местность, где расположено село, - это довольно глубокий овраг, по дну которого протекает речушка Бык, подпитываемая родниками. А вдоль оврага по обе стороны стояли хаты, крытые соломой. И когда наши войска стали выбивать немцев из села, как рассказывала мама, немцы стреляли трассирующими пулями, и соломенные крыши хатенок загорались. Люди были в ужасе.

• Убегали от взрывов и пожаров

Убегали кто куда, только бы подальше от этих взрывов и пожаров. Мама рассказывала: когда уходили из дома, на себя надевали все, что было. Девочки - платья, юбки. Убегали всей семьей. Мишу, которому не было и трех лет, по очереди везли на санках.

Остановились в какой-то хате, где имелась горячая печка. Взрывов не было слышно. Народу набилось много. Люди разделись, развесили одежду на эту горячую печку. Но тишина стояла недолго. Снова бой, обстрел. Соломенная крыша этой хатенки загорелась. Люди в страхе выбежали, кто, в чем был. Слава богу, остались живы. Потом вернулись домой. Пришли наши, освободители.

В один черный день пришла похоронка на деда. Но в этом ужасе, голоде, нужде, болезнях (тифом подкосило бабушку Полю и тетю Нину - моя мама ухаживала за всеми, все выжили) она затерялась. Впоследствии ни бабушка, ни мама не могли вспомнить название населенного пункта, где погиб Василий Григорьевич.

• Нашлось место захоронения

Всю жизнь мама искала место захоронения своего отца, моего дедушки. Куда она только не обращалась!

В 1962 году умерла ее сестра, моя тетя Нина, в 1976 году скончалась бабушка Поля, жена моего деда Васи. Помню, мама мне говорила:

-У меня только одна мечта - побывать на могиле отца, и тогда я могу спокойно умереть.

Это сейчас многие сведения можно найти через Интернет. А раньше мы делали запросы в различные инстанции и ожидали ответа порой месяцами. И я, повзрослев, тоже стала искать могилу дедушки Васи. Куда я только ни писала! И в 1989 году пришел ответ.

Мама плакала от радости. Мы решили, что сначала на могилу дедушки съезжу я, потом отвезу ее. Я съездила к деду на могилу в 1990 году, в конце марта. Похоронен он в Новгородской области.

Я очень благодарна жителю Санкт-Петербурга, который возил меня по этому району в 1990 году. Побывала я на месте захоронения дедушки, а также там, где находился госпиталь, в котором он умер. Как говорил очевидец тех событий, в боях под Старой Руссой полегло много народу. Людей хоронили в вырытых траншеях.

• Жалко, что нет фотографии

Вот такой была судьба моего дедушки Васи, которого я никогда не видела. Я даже не знаю, в 1941 году в штрафбат ли он попал или, освободившись, в обычные войска. Знаю только, что запись о рядовом Василии Григорьевиче есть в Книге памяти участников Великой Отечественной войны Курской области.

Мне трудно представить, какие муки терпел мой тогда еще совсем молодой, 38-летний дед, когда ему без наркоза ампутировали ногу. В мою память навечно врезались слова из официального ответа на мой запрос: «Скончался от болевого шока».

А мама так и не побывала на могиле своего отца. Осенью 1990 года в возрасте неполных 65 лет она скончалась от инсульта.

Жалко, что у меня нет фотографии деда. Я бы очень хотела 9 Мая пройти в составе Бессмертного полка и пронести фото дедушки, который воевал с фашистскими захватчиками и никогда не был в Москве.

При информационной поддержке http://www.riakchr.ru/news/proisshestviya-cherkesska/

Copyright Muz4in.Net © - Данная новость принадлежит Muz4in.Net, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"

Почитать ещё: