Толмач
|
|
Челночницы бывают разные. В основном, золотозубые бой-бабы в спортивном костюме. Ну, из тех, которые иногда развлекаются вхождениями в горящие избы, останавливанием коней и прочими подвигами. Этим палец в род не клади. Они турков крутили, как хотели, выбивая у них фантастические скидки, очень быстро освоив восточные хитрости торга. Это были самые тяжёлые клиенты для меня. Ведь в спектакле, под названием торг на восточном базаре, надо было участвовать и мне.
Турок: двадцать долларов.
Я: двадцать долларов.
Челночница: он что, ох..?!
Я: цена её не устраивает.
Турок: пятнадцать долларов.
Я: пятнадцать.
Челночница: он что, долбо.. турецкий, не понимает, что вся этой хне цена три доллара пучок, и то в базарный день!
Я: так и переводить?
Ч: так и переводи!
Я: три доллара, - задумываюсь над словом пучок. В голову приходит только старо-турецко-османское "сюзмя". Так и говорю: сюзмя. И то в базар гюни. - Для наглядности обеими руками хватаю в пучок с десяток чего-то там в обе руки.
Турок, явно какой-то преподаватель, заодно имеющий свой магазин, интеллигентный такой, в очках. Кстати, это обычное явление в Турции - госслужащий, подрабатывающий в собственном магазине. Он удивляется моему слову. Откуда, мол, такие старые забытые слова?
У меня часто спрашивают, когда я в пылу разговора начинаю использовать устаревшие обороты речи.
Дядялярим тюркиядян гялмя румдуллар (мои греческие предки происхождением из Турции).
Валлла! - удивляется турок - я думал, ты турок, а ты российский грек?
Ч: о чем вы там говорите? Переводи же!
Я: говорим о моих предках.
Ч: так он уступает? Причём тут твои предки?
Я: да погоди ты! Не торопясь поговорим, попьём чаю, уступит он тебе.
Разговор возвращается к торгу. Раз шесть я вместе с челночницей делаю вид, что ухожу, хотя прекрасно знаю, что договорятся на восьми долларах и не за пучок. Но турок уже потерял интерес к торгу, ему интереснее поговорить со мной про Россию, про моих предков, бежавших из Турции, поэтому он уступает быстро, падая до пяти долларов. Челночница довольна, как паровоз. Они бьют по рукам. Но мы ещё долго сидим с ним под чай и пахлаву, разговаривая.
Потом оплачивая мои услуги она недовольно ворчит: вот блин! Оплачивай твоё пи...больство с турком про твоих предков по сорок долларов в час!
- Эх, дура ты! - отвечаю, - Кабы не мои предки, платила бы ты по восемь долларов за хню.
Она соглашается.
- Слушай, тут я ещё джинсовые куртки сторговать собираюсь, может пойдёшь со мной? По шестьдесят плачу, ну, типа, за предков.
Хотя были и молодые девчонки 20-25 лет. Как правило, разведёнки, или матери-одиночки. Ребёнка-то кормить надо. Вот и подались за нелёгким длинным рублем, оставив на мам, пап и бабушек ребёнка.
Чаще звали переводить что-нибудь необычное. Например одна тиотка позвала меня переводить в аптеку. Ей нужен был препарат, чтоб беременность сорвать. Да, было и такое. Переводить подобное, не зная медицинских терминов - это я вам скажу тот ещё труд. Но выручал артистизм и большой опыт игры в крокодила. Ведь если я не знал слова, я всегда мог его изобразить...
Разик тоже пришлось столкнуться с переводом... банковско-гинекологических проблем (и пусть читателя не смущает сочетание несочетаемого - это станет ясно дальше).
Обращается ко мне как-то девица из разведёнок.
Типа, Илюха, ты мне нужен позарез для перевода.
- В чем проблема? - спрашиваю.
- Мне надо обменять в банке доллары.
- На что? На рубли, что ли? - удивляюсь.
- Нее, доллары на доллары, в банке. Я их это, немного испортила...
- ?!!
- Ну... я их... это провозила через границу там... - Она скашивает глаза к полу.
Я не втыкаюсь, смотрю на пол. Туплю. Не понимаю, при чем тут пол.
- Говори яснее, где ты их везла?
- Ну там... она опять скашивает глаза на пол.
- Ничего не понимаю.
Она взрывается - да в ... я их везла!!
Я продолжаю тупить - и чего? Они там у тебя стухли что ли? - и корчу при этом совершенно немыслимую гримасу.
- Да нет, у меня начались месячные, а презерватив, в который я их засунула, порвался... они все в пятнах крови.
Ржал я беспрерывно минут пятнадцать.
- Фуууу, - облегчённо вздыхает она, - думала, никогда не смогу тебе сказать. Так поможешь переводить в банке?
- Ладно, пошли...
В банке, тщательно подбирая слова, объясняю клерку, что надо обменять, м-м-м, испорченные доллары девушке. Клерк, заявляет: без проблем, три процента или пять, - не помню уже, - поменяем, а простите, как они испорченны?
Кровью, говорю, залиты. Кровавые баксы.
Клерк в ужасе. Надо сказать, что по турецкому телевидению прошёл сюжет про челноков, вызвавший много шуму. Про то, как они работают, как платят всем на границе. Про приграничную мафию. Про бандитов. Ну понятно, что большей частью это были журналистские страшилки. Но клерк в ужасе. Давайте - говорит ваши баксы. Даём.
- Деньги в хорошем состоянии, - проявляет он сочувствие, - поменяем по минимальному проценту.
- Бедняжечка, - он смотрит на девицу, - как её зовут?
- Алина.
Я отрешаюсь, я просто тупо перевожу, без эмоций, даже не задумываясь.
Трандыкаю в обе стороны.
Они явно друг другу нравятся и кокетничают.
Челночница и банковский клерк.
Дело идет к тому что баксы поменяют вовсе без процентов.
Клерк пребывает в очаровании от столь смелой женщины.
- В неё стреляли на границе? Это её кровь? Бедняжка, куда её ранили? - спрашивает он, перебирая купюры и проверяя подлинность.
Бля!!! Язык мой - враг мой!!!!
Она отвечает честно, откуда кровь, а я на автомате перевожу...
Клерк как ужаленный подскакивает на стуле, брезгливо отбрасывая деньги.
Очарование нарождающейся любви развеивается, и как молотком её прибивает сухое клерковское:
- Десять процентов за обмен!
Встречались иногда даже интеллигентные библиотекарши. Это объединяющее название для эдаких синих чулков и серых мышек. В несуразных вязаных хламидах. Чаще в очках. Они яростной беготне по магазинам и фабрикам, предпочитали побыстрее закупиться в одном месте и оставшиеся пару дней посвятить хождению по достопримечательностям. Пара таких подруг запомнилась особо. Особенно ведущая.
Вы не обращали внимания, что если есть две закадычные подружки, то всегда среди них есть ведущая и есть ведомая. Первая побойчее, посимпатичнее, увереннее. Вторая же прикрывает тыл. Совсем как у лётчиков истребителей. Вот такая пара и появилась у меня в автобусе.
Я поначалу-то и внимания не обратил на ведущую. Так серая мышь. И пребывал в этой уверенности да того момента, пока я не понадобился переводчиком на предмет торга с владельцем магазина. Договорился встретится в с ними в холле отеля. Подсел к стоике, пью чего-то там. Сижу спиной к лестнице. Бармен поднимает глаза и роняет стакан. Оборачиваюсь. Иотвою мать! И где же она такие шикарные сиськи четвёртого размера-то прятала?
Ведущая, без очков. Одета в красную футболку под турецкий флаг. Настолько обтягивающую шикарную грудь, что угадать можно не только соски, но и околососковый кружок. В меру пышная, в обтягивающих джинсах, с красиво уложенными светлыми волосами. Просто эротический сон любого мужчины. А если учесть особую турецкую любовь к блондинкам, то вовсе едрёна боНба для Стамбула и его окрестностей.
Ведомая тоже ничего себе в прозрачной какой то блузке.
Начепуренные так, что аж у меня дыхание спёрло, а всех турков обеспечило эротическими снами на полгода вперёд.
И как идти по сексуально озабоченному Стамбулу с одной девицей в обтягивающей красной футболке и с другой в прозрачной блузке? Да их на ходу попытаются трахнуть! Ага и за одно меня.
- Вы что так вырядились?
- А что? Надо же продавца в магазине на цену уронить.
- Южный город всё таки, дойдёте?
- А если и не дойдём? Может, какой интересный попадется, хи-хи-хи.
- Ладно - махнул я рукой, всё равно бесполезно внушать правила поведения и приличия в южном городе двум молодым девушкам вырвавшимся из своего НИИ или библиотеки. В конце концов каждая баба имеет право на: идти по улице и чтоб мужики слева и справа падали, падали, падали...
- Только идти буду в метрах десяти позади, ни в какие хватания вас за жопу, не буду вмешиваться, ээээ, ну, в смысле, никакой обороны вас от турков.
Пошли, Эх! Сбылась мечта Тоси Кислицыной о падающих справа и слева мужиках. Картину несколько портили парочка нахалов, вздумавших пощупать девиц. Но они весело отбились от них. По пути следования, турки выскакивали из лавочек, чайхан и прочих заведений, свистели в след, улюлюкали всяко пытались познакомиться. Путь который можно было пройти за пятнадцать минут, мы шли час. Их постоянно останавливали.
Владелец магазина, чуть не вывалился со второго этажа когда их узрел. Переводить практически было нечего. Он хватаясь за голову, с криками я разорён (валлла! зарал, зарал, супер зарал), отжимался по всем пунктам. Иногда здравый смысл брал вверх и он делал отчаянную попытку отвести глаза от груди. Торг не по турецки быстро закончился, владелец ещё и обязался доставить к автобусу товар. Неуклюже попытался пригласить в ресторант. Но получил отказ и сник.
Вышли из магазина и тут же к нам подлетает чувачок лет сорока. Причем явно зная что я переводчик.
- А не угодно ли дамам прогуляться на яхте по живописным окрестностям?
Я перевожу.
- Ой! - обрадовались похорошевшие библиотекари - яхта, море, клёво, может, поедем?
От себя добавляю девушкам, что яхта сомнительна, а вот изнасилование более чем вероятно.
Сели бы они с ходу к ребятам на крутой машине в Москве?
- А поехали с нами?
Это уже ко мне, типа если что я их защищу.
- Вы девчонки тупые дуры, мало того что там вместо яхты будет дырявая лодка, там ещё человек пять Чипполин с членами наперевес, как с ружьями в атаку, будет - трахнут вас и меня за одно. Хотите езжайте! Я пошёл в отель. До утра не придёте, буду звонить в консульство.
Это действует, как холодный душ на пьяницу.
Турок замечает по тону, что я отговариваю и злобно шипит, на меня.
Типа что ты мне игру ломаешь.
Ни себе, ни людям!
Такие сиськи пропадают...
- Девушки! - перехожу на менторский тон, - делаем дядечке ручкой и топаем в гостиницу.
- До свиданья, товарищ - говорю ему по-русски и пожимаю руку. По-русски, это что бы меня за турка не принимал.
Товарисч обеспокоился, сиськи ускользают... такие сиськи... хватает ведомую за руку.
Игнорируя меня пытаясь решительно прорваться в разум девицы.
- Мадам секс. Учюз доллар.
- Илюх, что ему надо?
- Что не поняла? Секс он тебе предлагает, за триста баксов.
- Сколько?!
Вижу по глазам, предложи вот сейчас турок пятьсот, согласится ведь.
Велик соблазн...
Что бы его не было рублю на корню.
- Шас довыё..., продам вас не отходя от кассы по пятьсот долларов за глупую голову и пару сисек и пойду в отель, а вы сам отбрыкивайтесь как хотите. А ну марш в гостиницу! Вы торговки, а не проститутки. Должны давать бесплатно, за удовольствие и соотечественникам, например мне.
Шутка помогла. Пошли в гостиницу. Но турок не отвязывался.
Предприняв несколько атак на девчонок "мадам секс бешюз доллар", видя что я им явно запрещаю и девки уже не обращают на него внимания. Он стал меня охмурять. Продай из говорит, хороших денег заплачу.
Чтобы турка в такой ситуации поставить на место, надо изобразить свирепость и заорать что-то вроде: "Да ты чтоооо!!!! Меня за сутенёра принимаешь!!!!" Как бэ начать оскорбляться. Тогда они смиреют. Но не этот.
Это совершенно невозмутимо отвечает.
- Ну и что, профессия как профессия. Я вот сутенёр. Давай я тебе шесть тысяч дам. А ты мне их.
Ты просто возьми деньги и уговори их поехать со мной. И всё! У тебя будет целых шесть тысяч.
Я по инерции продолжаю свирепеть, несу уже какую то пафосную чушь:
- Да чтоб Илья Николов, опозорил память предков торгуя женщинами, да никогда этому не бывать!!!
Но разум шепчет: а что хорошие деньги...
Прикинулся в общем очень гордым неподкупным павлином.
Так он нас до гостиницы и проводил.
- О чем ты так громко с ним разговаривал - поинтересовались девчонки.
- Да только что вас по пять тысяч долларов в сексуальное рабство чуть не продал.
- А что хорошая цена - цинично заметила ведущая - своим, говоришь, надо давать, ну приходи ко мне в номер.
- А мне куда? - расстроилась ведомая.
- К моему соседу, симпатичный малый, он тебе должен понравиться...
Через год сосед и ведомая поженились.
Сейчас у них трое детей. Несколько магазинов. Живут в Медведково.
Часто вспоминают, как я мог её впарить за пять тысяч...
© nikolagrek
|
|
Почитать ещё: