Словарный диктат

С компьютерными играми индейцы из племени мундуруку впервые познакомились в 2003 году. Компьютер по джунглям Бразилии возил сотрудник Парижского университета Пьер Пика. Вместе с проводниками-аборигенами он путешествовал по притокам реки Тапажос и останавливался в попадающихся на пути деревнях. Пика показывал местным жителям свой ноутбук и запускал на нем простенькие математические головоломки. Индейцам новая забава пришлась по душе. Ученый тоже был доволен - данных для нового исследования с каждым днем становилось все больше. 

Лингвиста Пьера Пика интересовали не только математические способности индейцев. Ученый прилетел изучать необычный язык этого племени, представители которого считают только до пяти. Для других чисел специальных слов у аборигенов нет - они просто говорят «много». Эта особенность делала индейцев мундуруку идеальным объектом для эксперимента Пьера Пика. Он собирался проверить гипотезу лингвистической относительности, согласно которой язык способен повлиять на то, как мыслят его носители.

Ученые обсуждают эту гипотезу почти сто лет, а Пика - один из немногих лингвистов, кому удалось получить ее экспериментальное подтверждение. Он доказал, что особенности языка мундуруку сказываются на арифметических способностях говорящих на нем людей. 

Эксперимент лингвиста был очень наглядным. Аборигены решали простые задачи на вычитание. На экране появлялся небольшой контейнер - в него на глазах индейцев скатывались шарики. А потом часть этих предметов снова покидала емкость. Игроки должны были угадать, сколько шаров осталось. Ученый облегчал им задачу как мог. На экране возникали возможные варианты ответа - прозрачные контейнеры с разным количеством шаров. Если для решения головоломки приходилось выполнять операции с числами больше пяти, индейцы приходили в полную растерянность. Их мозг не мог работать с образами, для которых в языке нет слов. 

Работа Пика появилась в известном научном журнале Science и наделала много шума. Его коллеги с новыми силами приступили к проверке гипотезы лингвистической относительности. Совсем убедительной эта гипотеза стала выглядеть после того, как к делу подключились нейрофизиологи. Сотрудник Мичиганского университета Чао Лю доказал: у носителей разных языков мозг действительно работает по-разному.

Эксперимент Чао Лю происходил сразу на двух континентах. Одну группу добровольцев ученый набрал в Китае. Они говорили на мандаринском диалекте китайского языка. Другая группа (американские волонтеры) говорила только на английском. Исследователь закреплял на голове своих подопечных электроды, подключал их к энцефалографу и показывал людям картинки. На них были изображены объекты, которые человек может часто встретить в повседневной жизни. Подопытные Лю должны были их охарактеризовать.

«Можно ли отнести этот предмет к транспортным средствам?» - спрашивал ученый, и на экране ненадолго появлялась фотография автомобиля. Участники эксперимента давали ответ, и Лю показывал им следующее изображение. Задачи были предельно простые, ошибиться мог разве что ребенок. Ученый в умственных способностях своих подопечных и не сомневался. Его интересовали не ответы добровольцев, а то, что в этот момент происходило в их мозгу.

Лю особым образом подбирал свои картинки - он исходил из различий между английским и китайским языками. В китайском названия многих предметов несут в себе информацию о типе объекта. Например, в словах «шариковая ручка» и «мел» (они состоят из двух знаков) есть общий иероглиф. Он обозначает принадлежность к предметам, с помощью которых можно писать. А в английском языке эти два слова не имеют ничего общего ни по записи, ни по звучанию. Эти особенности двух языков сказались на том, как китайские и американские добровольцы выполняли задание. Оказалось, что носителям английского языка приходилось сильнее напрягать свое абстрактное мышление - это показал следящий за мозгом добровольцев прибор. Китайцам сортировка картинок давалась проще. Задачу облегчал язык, на котором они с детства привыкли говорить и думать.

Такие привычки могут далеко завести, уверен сотрудник Неймегенского института психолингвистики Стивен Левинсон. В своем собственном эксперименте ученый показал, что носители разных языков могут по-разному ориентироваться в пространстве. Он изучал поведение голландцев и представителей индейского племени цельталь. В языке этих аборигенов отсутствуют понятия «левого» и «правого». Положение объектов в пространстве они описывают с помощью сторон света. Например так - «моя южная рука». 

Левинсон предлагал участникам своего эксперимента пройти тест на память. Добровольца подводили к столу, на котором лежала небольшая бумажная карточка. На ней были изображены две окружности разного размера. После того как человек как следует изучал этот предмет, его разворачивали к нему спиной. Перед его глазами оказывался еще один стол, на котором лежали сразу четыре такие карточки, но развернутые в разных направлениях. Участник эксперимента должен был указать, какая из них лежит в таком же положении, что и на первом столе. Говорящие на голландском языке часто попадались на уловку и выбирали «зеркальное отражение» прошлой картинки - при повороте к столу «левое» и «правое» менялись в их голове местами. А вот большинство индейцев вели себя совершенно по-другому - они как раз выбирали правильную карточку. Их мозг автоматически вносил поправку «на разворот».

Особенности языка влияют на восприятие не только пространства, но и времени. Это уже много лет пытается доказать психолог из Стэндфордского университета Лера Бородитски. Свой первый эксперимент она провела еще в 2001 году. «Я занялась этими исследованиями, чтобы опровергнуть идею о том, что язык влияет на мышление, - рассказывает Бородитски Newsweek. - Но получилось ровно наоборот - я стала сторонником этой гипотезы». 

В своем опыте психолог тоже сравнивала поведение людей, говорящих на английском и китайском языках. Носители китайского языка описывают последовательность событий в непривычных европейцу выражениях. Там, где англичанин скажет «это у нас впереди», китаец может употребить другое слово - «сверху». 

Бородитски усаживала участников своего эксперимента перед монитором. Сначала на экране появлялась картинка, сопровожденная подписью. На ней были изображены самые разные объекты, расположенные по горизонтали или вертикали. Например, насекомые, ползущие по экрану справа налево. Или несколько шаров, один из которых нависал над другим.

После того как подопытные Бородитски замечали картинку, на экране быстро появлялся вопрос на английском или китайском языках. Психолог предлагала своим подопечным оценить последовательность событий во времени. Вопросы были совсем смешные. Например, какой месяц наступает раньше - май или февраль? Конечно, ее подопечные не допускали ошибок. Но на раздумья у них уходило разное количество времени. Бородитски обнаружила в этом закономерность. Американцы дольше отвечали на вопрос в тех случаях, когда им показывали картинку с вертикально расположенными объектами. А вот китайцев сбивали с мыслей горизонтальные композиции. Бородитски уверена: это происходило потому, что носители китайского языка не только говорят о времени, как о вертикальном потоке событий, но точно так же думают о нем. 

Ее сразу же начали критиковать коллеги. Самый последовательный противник Бородитски - лингвист из Университета Пенсильвании Дэвид Дженюари. Ученый пытался воспроизвести ее результаты в своей лаборатории шесть раз, но ему так и не удалось обнаружить описанного эффекта. «Это мой главный аргумент в споре, - говорит Дженюари. - Результаты Бородитски невозможно повторить».

Он считает, что ее выводы основываются не на настоящей закономерности, а на случайном совпадении. Психолог Дэниел Касасанто (частый соавтор Бородитски) указывает еще на одну слабость в ее эксперименте. Дело в том, что она задавала своим подопечным вопросы в письменной форме. Лишнее напоминание о языке могло усилить эффект во много раз. «Для частоты результатов нужно было совсем отказаться от текста», - говорит он. 

Бородитски учла эти пожелания и все последнее время готовила критикам ответ. Ее новая работа еще не опубликована, но психолог разрешила ознакомиться с ней корреспонденту Newsweek. Этот опыт напоминает прошлое исследование. Но на этот раз вопросы участникам эксперимента исследовательница задавала тоже в картинках.

Она показывала американцам и китайцам серии изображений. Например, на одной из таких картинок был нарисован человек, с наслаждением пьющий из чашки кофе. Сразу после нее Бородитски показывала еще одну - на этот раз тот же персонаж сосредоточенно наливал в чашку напиток. Участники эксперимента должны были определить последовательность этих действий. Они выбирали правильный вариант с помощью двух кнопок. Психолог расположила их по-разному: в одном случае вертикально, а в другом - горизонтально. Стоило Бородитски посадить американца за «вертикальную» клавиатуру, как у него тут же начинали путаться мысли, и он очень медленно отвечал на вопросы.