Словакия: как славяне становятся европейцами

Наш «Евротрип» начался в Словакии. Тут славяне начали путь в Европу с небольшим опозданием – через 5-10 лет после освобождения от сталинистского ига, по сравнению с соседними Польшей и Чехией. Но простые славяне не унывают: у них есть возможность пить пиво от 6 рублей за бутылку и вино от 40 рублей за 0,7 л, ездить на работу в Европу и иметь возможность содержать местных крыловых и холмогоровых, ненавидящих аналог русских жЫдов в виде венгров.

Пока путины и медведевы рассуждают об особом пути России, бывшие немецкие колонии в Восточной Европе стремительно цивилизуются. Мы недавно высадились в Словакии, чтобы проверить, как быстро здешние люди вливаются в семью цивилизованных европейских народов.

Если говорить начистоту, то местный труд совсем не отличается от труда в России, только в сторону меньшей эксплуатации – хорошо если люди работают 6 часов, 7 – уже много, 8 часов – переработка. Просыпаются рано – в 5-7 утра, ложатся спать тоже рано – в 8-10 вечера. Никаких хипстеров и прочих гламурных бездельников тут нет: в Словакии царит спокойная бюргерская жизнь.

Политическая активность, впрочем, тоже есть: в парламенте присутствуют аналоги большинства европейских течений – правые, центристы и левоцентристы. Но есть и т.н. «внесистемная сила» – местные националисты. В отличие от России, их усилия направлены на аналог жЫдов: венгров. Считается, что на протяжении почти 150 лет венгры унижали словаков: разрешали им учить в школе местный язык только до 10 лет, насильно загоняли из католичества в лютеранство. При этом местная интеллигенция, с которой мы беседовали, благодарит немцев: они смогли до 1918-го года удержать венгров от расправ со словаками, и вообще учили и лечили местный народ.

Сейчас венгры составляют 10% населения Словакии, немцы – 2%. Но на местных крыловых и холмогоровых надвинулась новая беда: цыгане – аналог российских «чурок». Местные поцтреоты считают, что некоторые беды перекинулись на словаков именно от цыган: последние не хотят работать, плодятся со страшной силой и занимаются незаконным предпринимательством – тайно рубят в лесах деревья на дрова. Но в отличие от России местная власть услышала просьбы поцтреотов – она теперь выдаёт 20 евро в месяц на цыганскую семью на просмотр телевизора, а также бесплатно вывозит цыган в соседние Чехию и Румынию.

От Братиславы до Вены ходят электрички каждый час – и десятки тысяч местных людей ездят к австрийцам на постоянную работу (путь занимает 1 час 10 минут). Это подрывает пищевую базу местных поцтреотов – в отличие от того, чтобы идти громить венгров или цыган, словаки могут найти себе применение на рынке труда развитых стран. Для примера: водитель трамвая получает в Братиславе 1200 евро в месяц, а Вене – 3000 евро.

Кроме того, у словаков, в отличие от России, есть дешёвый качественный алкоголь. В братиславском супермаркете Теско бутылка самого дешёвого пива стоит 16 евроцентов (6 рублей, из них 2 рубля – стоимость бутылки), дешёвого, но качественного местного вина – от 1,70 евро за бутылку (или 65-70 рублей). Закуска тоже недорога – свинину и индейку можно купить от 2,5 евро за кг (100 рублей), местные овощи типа картошки, капусты или моркови – от 0,3 евро (12 рублей).

В отличие от России в Словакии свершилась и реституция. Кто получил фабрику или дом, а кто – по 2-4 га земли. Это тоже уменьшает пищевую базу поцтреотов и сталинистов: люди получили возможность честно трудиться на себя, а не на гайдаропутиночубайсов. К примеру, мы опробовали прекрасное вино одного частника: оно стоит 1,5 евро за литр (60 рублей). У этого словака-старичка 3,5 га земли. На них растут 5000 кустов чёрной смородины и 200 деревьев слив, а также 1000 корней виноградника. С работой справляется его семья, годовой доход хозяйства – около 50 тысяч евро.

В Братиславе мы встретили потомков белой эмиграции. Главным нашим проводником в местном мире стал Никита Чеботарёв – его дед прибыл в Братиславу в 1922 году, бежав сначала из Крыма с армией Врангеля, а потом приехав сюда через Стамбул и Париж.

Потомков белоэмигрантов тут осталось не так много – около 50 человек. Большинство из их родителей служили в ВОВ у Гитлера в словацких частях. Кто-то после 1945-го даже попал в русский ГУЛАГ за коллаборационизм, но потом был возвращён в ЧССР.

Сегодня потомки русских белоэмигрантов задавали нам главный вопрос: почему Дмитрий Медведев не арестует Путина? В умах этих людей нынешняя ситуация в России ассоциируется с хрущёвским временем – когда был ликвидирован главный враг общества – Берия. Также русские словаки не поверили нам, что поклонники Сталина спокойно ходят по улицам – они наивно по-европейски полагают, что искренним поклонникам тирана место только в психбольнице.

Немцы и австрийцы по-прежнему продолжают формировать словацкую нацию. К примеру, в окрестностях своего завода Фольскваген к западу Братиславы немцы регулируют дорожное движение. За превышение разрешённых 30 км/ч представители Четвёртого Рейха отнимают права у словаков.

Памятники местному Маннергейму: французскому генералу Штефанику, который, собственно, создал Чехословакию. Стоят в каждом городишке Словакии (а то и не один). Лев наверху – символ Чехословакии.
Про сам памятник нам рассказали забавную историю. Пан Штефаник смотрит на Дунай. Противоположный берег до 2-й мировой принадлежал австрийцам, после аннексии – немцам.
И, якобы, Гитлер, рассматривая с того берега пейзаж, сказал: «Кошку убрать, танкиста оставить». Генерал, правда, был лётчикам, но куда фюреру до деталей. Потом так и сделали.  А позже совки вовсе его снесли, то есть это новодел.

Местные монахи. Вообще много молодых ребят – монахов. Встречали их в поездах на Вену или на Прагу, в торговых центрах и винных погребках. А вообще 80% словаков – католики, 15% – протестанты, 4% – греко-униаты (на границе с Украиной). Самыми продвинутыми считаются кальвинисты – это в основном местная элита – политическая, экономическая и гуманитарная.

Посольство США в осаде. Единственное, посольство в городе, охраняемое именно так. В конце концов американский охранник вышел к нам и пригрозил, что сдаст в полицию за фотографирование режимного объекта.

Слева белогвардеец Никита с российским флагом, справа – Луциан. Луциан в 1987 году приехал в СССР – в казахстанский городок Аксай строить дома для эвакуированных из Чернобыля. Когда советские «управленцы» приказали чехословакам строить дома без туалета (точнее – с дыркой  в дощатом сарае во дворе), то европейские строители устроили забастовку – они не могли понять, как человек может жить без санузла. При этом Луциан и товарищи год жили в землянке.

Затем к чехословакам наведались с ножами советские люди из ближайшей колонии-поселения – требовать импортных сигарет. Луциан сказал нам, что уже тогда понял: такое государство не имеет права на существование. Он искренне пожелал нам на прощание, чтобы Россию поскорее оккупировала Америка, и тогда мы бы зажили как люди.

Памятник погибшим перебежчикам из советской Европы в западный мир. Установлен у слияния рек Дунай и Морава в словацком местечке Девин. Через Дунай и Мораву – уже Австрия, и больше 30 словаков за время советизма погибло при перебежке границы.

Но чаще чехословаки бежали в западный мир через Югославию – туда у них был свободный безвизовый выезд, а из Югославии за блок сигарет их пропускали местные пограничники в Италию или Австрию.

Румынская баржа на Дунае. Дунай в районе Братиславы зимой не замерзает, навигация возможна круглый год.

Английский посол живёт рядом с братской могилой и мемориалом солдатам РККА, освобождавшим Братиславу.

Словакия во время ВОВ воевала на стороне Гитлера, их войска, в частности, брали Ростов-на-Дону. В августе 1944-го небольшая часть словацких войск подняла восстание против немецких войск, и ушла в горы. В глазах союзников это искупило вину словаков за коллаборационизм.

Мы были в небольшом городке под Братиславой – Новетске, его в основном населяют хорваты, которых сюда австрийцы переселили в середине XIX века. Мужчины из этого городка почти поголовно воевали на стороне немцев. Это не мешает местным старикам получать повышенную, по словацким меркам, пенсию – около 400 евро в месяц (против 300-350 в целом по стране), как «жертвам войны».