Признания бывшего охранника из Освенцима
|
|
Якоб был охранником на сторожевой вышке в Освенциме. И хотя Якоб и был винтиком в нацистской машине, совершившей страшнейшие преступления, сам он не считает себя преступником.
Когда вы впервые услышали о газовых камерах?
Когда вы видите, что приходит много поездов и прибывает много людей, никто ничего не говорит. Но все знали об этом.
Вы когда-нибудь заходили в газовую камеру?
Только один раз. Вместе с командой инспекторов. Мне было поручено охранять их. Это было в 1943 или 1944 году.
Насколько велика была камера?
Наверное, она была размером с моё жилище, его площадь составляет 90 квадратных метров. Я хочу сказать, что когда прибывал один из поездов и из него выгружалось 200 или 300 человек, то если их было слишком много, некоторым приходилось ждать снаружи.
Вы могли видеть это с вышки?
Им приходилось стоять перед газовой камерой около часа. Затем их приводили внутрь. Они тоже слышали крики, но вокруг были люди из СС... я имею в виду, вот как это было. Вот как это... происходило.
О чём вы думали, когда сопровождали инспекторов к газовой камере?
Попробуйте представить себе большую комнату. Это был бетонный бункер. На улице были трубы. Я не знаю сколько их было, может, четыре, может, шесть.
Вы видели снаружи, как солдаты пускали «Циклон-Б»?
Да, конечно. Стоя на вышке, мы могли видеть, как они прибывали. Это всегда был автомобиль с двумя мужчинами внутри. А затем они въезжали прямо внутрь и что-то там быстро делали. Позже мы узнали: это был батальон смерти.
Вы были один на вышке во время смены?
Да, но ночью нас было двое на 12-часовую смену, каждые три часа мы менялись. В перерыве можно было поспать. В лагере Аушвиц-Биркенау есть знаменитые ворота, через которые поезда въезжали в лагерь. Над ними есть здание, в котором была наша комната для ночных смен.
Что вы помните о своей службе на вышке?
Двенадцать часов – это долгое время. Когда было жарко, приходилось стоять целый день на солнце. Когда было холодно, приходилось постоянно переминаться с одной ноги на другую. Пост находился на высоте шесть метров, и нам не разрешалось спускаться, нельзя было даже мочиться.
О чём вы думали в это время?
Утром все заключённые должны были работать, они строили где-то дороги. По вечерам возвращались. В промежутках в лагере никого не было видно. В это время мы читали. Я брал с собой Библию или газету. Это не было запрещено.
Вы читали Библию на сторожевой вышке?
Я протестант. И я верю, что это была Божья воля, чтобы я был просто охранником. А не членом расстрельной команды.
Вы когда-нибудь стреляли в заключённых в Освенциме?
Я ни в кого не стрелял.
С вышки вы могли видеть весь лагерь. Вы когда-нибудь видели, как другой солдат СС стрелял в заключённого?
Нет.
Вы когда-нибудь видели заключённого, пытающегося убежать?
Нет, но знаю, что это случалось. В основном это делалось от отчаяния. Они прыгали на забор, и их расстреливали.
Но вы никогда не видели этого?
Я никогда не стрелял.
Были ли у вас контакты с заключёнными?
Да, но в основном это были немцы.
И вы говорили с ними?
Они говорили с нами только тогда, когда мы сами начинали говорить с ними. Потому что многие из нас могли бы им сказать что-то вроде «паршивые евреи» или «вонючие евреи», и что мы находимся здесь из-за них. Можно сказать, что большинство из нас обвиняло евреев в том, что нам приходилось их охранять. При разговоре мы всегда говорили им «ты», а они должны были к нам обращаться только на «Вы».
О чём вы говорили с ними?
Однажды у нас была группа рабочих из женщин, и среди них – две очень молодых. Я спросил одну: «Почему ты здесь?» Она ответила: «Потому что я еврейка». И что я должен был сказать?
Вы видели, как сжигали трупы?
Трубы крематория были не очень высокими. В зависимости от направления ветра запах мог быть ужасающим. И, начиная с 1944 года, крематории уже не справлялись. Рядом с ними выкопали яму, возможно, три или четыре метра в диаметре. В ней день и ночь горел огонь. Двое мужчин всегда ходили с ремнями, с помощью которых они вытаскивали трупы из газовой камеры, затем они отцепляли ремни, а трупы бросали в огонь. Если вы дежурили в этом районе, невозможно было отвести взгляд.
Итак, вы были на вышке возле газовых камер?
Мы всегда менялись. Забор стоял прямо за газовыми камерами, а за ними стояли вышки. Мы могли это видеть. Огонь постоянно горел.
Огромный костёр из трупов?
Он никогда не затухал. День и ночь. Вы привыкаете ко всему. Никто не мог уйти. И вы не могли пожаловаться, это бы ничего не изменило.
Как вы попали в Освенцим?
19 сентября 1942 года нам сказали, что в 9 часов утра из соседней деревни Бешки отправится поезд в Индию. Там нас встретили люди из СС. Они нам сказали, что во время путешествия нам не разрешается никуда выходить. Мы доехали поездом до Вены, там от состава отцепили последний вагон. Он отправился в Освенцим.
Другими словами, вы сидели в последнем вагоне?
Да. Мы сидели пофамильно. Те, чьи фамилии были от «S» и до «Z», сидели в последнем вагоне и поехали в Освенцим. Это было случайностью. Когда поезд отправлялся в Вену, эсэсовцы распределяли людей по вагонам. Они вызывали людей по именам в алфавитном порядке. И, когда один вагон заполнялся, они начинали укомплектовывать следующий.
Как прошло путешествие?
Когда мы прибыли на вокзал Освенцима, мы сразу же отправились за два километра в лагерь Биркенау. Там нас подстригли, сделали прививки и нанесли татуировки. Мне накололи литеру «А», что означало мою группу крови. Сначала мы прошли трёхмесячный курс обучения, в том числе и стрельбе. Лёжа, стоя, в любом положении, которое можно себе представить.
Откуда были остальные?
Наша группа в основном состояла из зарубежных немцев, из Румынии, Чехословакии и Югославии.
Вы покидали лагерь по вечерам?
Да, конечно. Было много баров. Большинство солдат играли в скат и пили пиво.
О чём говорили люди?
Люди не были в восторге от руководства. Мы, конечно, всё знали, и почти все чувствовали, что это не может закончиться чем-то хорошим. Не могло быть ничего хорошего в том, что поезда привозили людей, а затем их убивали. Такое чувство было у всех нас. Ну, я имею в виду, у солдат...
Что происходило, когда приходил поезд, полный заключённых?
Сначала раздавался свисток, призывающий всех встать по своим местам. Затем мы выстраивались примерно в 20 метрах от прибывающего поезда. Двери открывали снаружи, и мы должны были держать поезд в оцеплении, пока не закончится выгрузка. Затем заключённых отводили в лагерь те охранники, которые отвечали за внутренний лагерный надзор.
Пытались ли люди бежать?
Они были очень запуганы. Перед отъездом им говорили, что их отвезут в трудовой лагерь, и с теми, кто не попытается бежать, ничего плохого не случится. В газовых камерах они видели лейки и думали, что им предстоит принять душ. Перед тем как войти, им приходилось аккуратно складывать свою одежду.
Вы чувствуете какую-либо вину за то, что произошло?
Нет, у меня нет такого чувства. Мы отдавали евреям остатки нашего хлеба, который иначе был бы выброшен. Мы оставляли его на инструментальных ящиках рядом с тем местом, где они получали воду. Я никогда не навредил ни одному еврею. Но я также не смог и помочь ни одному из них.
Вы чувствуете что-то вроде чувства нравственной вины?
Нет. Я говорил с ними дружелюбно. Я никогда их не бил, не пинал и не убивал. Я не чувствую себя преступником из-за того, что я должен был их охранять. Германия напала на Югославию, и это было преступлением против человечности и международного права. Затем нацисты призвали меня в армию и привезли в Освенцим. И как я мог оттуда уйти? Если бы я протестовал, они бы меня застрелили.
Что случилось с вами после окончания войны?
Меня, как солдата СС, заключили в американский лагерь для военнопленных. В конце 1946 года я содержался в Дахау вместе с 6000 заключёнными. Мы жили в трёхэтажных бараках и носили нашу старую форму. Моё большое пальто было всё ещё разорвано после ранения. Затем, однажды утром, нам сказали, что сегодня придут евреи из Освенцима в качестве свидетелей.
Они должны были опознать вас?
Они опознали около 20 человек. Это были люди из специального подразделения, которые сопровождали собственных соплеменников в газовые камеры и которые должны были сопровождать их по дороге от вагонов к крематорию. Все они были молодыми людьми.
Как прошла встреча?
Все они имели право осуждать и плевать на нас. Вместо этого, они, проходя мимо нас, сказали: «Вы, бедные свиньи. Где ваши офицеры и блокфюрер?»
Специально для читателей моего блога Muz4in.Net - перевёл Дмитрий Оськин по статье с сайта cavemancircus.com
Copyright Muz4in.Net © - Данная новость принадлежит Muz4in.Net, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"
Вам понравилась статья? Просто перейди по рекламе после статьи. Там ты найдешь то, что ты искал, а нам бонус...
|
|
Почитать ещё: