Курьёзы из жизни Майкла Джексона
|
|
Ну это наверное все знают:
Японский журналист пытается взять у него интервью, но Майкла смешит его акцент. Поскольку акцент никуда не денешь, с каждой новой попыткой Майклу все смешнее и смешнее. Вообще-то это не очень приличное поведение, но журналист, кажется, не обиделся.
Из интервью журналу Rolling Stone1983 года.
«Ну и как вам здесь?» – Майкл, усевшись в огромное кожаное кресло, пристально смотрит мне в глаза. Я изучаю интерьер гостиной, в каждой из углов которой стоят внушительные бронзовые статуи – копии работ древнеримских и греческих скульпторов. Джексон резким движением открывает пакет картофельных чипсов, упаковка рвётся, и на пол падают несколько ломтиков жареного картофеля. Шесть лет назад Майкл объявил о том, что отказывается от потребления мяса и переходит исключительно на здоровую пишу. На мой вопрос, насколько полезны для здоровья картофельные чипсы, Майкл реагирует довольно бурно: «Ненавижу еду. Если бы в принципе можно было, не есть, я бы никогда не притрагивался к пище. Ненавижу жрачку».
Из рассказа шофера Майкла Джексона.
Он был восхищён мои акцентом кокни [специфический выговор шотландцев, живущих в Англии]. «Привет, кореш, как дела?» – влезая в машину, он пытался копировать мой сленг. «Привет, Майкл, как дела?» – ответил я ему, имитируя его мягкий голос, и он счёл это ужасно смешным. «Ой, кореш, – говорил он, – расскажи мне про рифмованный сленг кокни». Я начал учить его. «Как будет сказать рифмованным сленгом – лесенка?» «Фрукты и песенка». И так продолжалось бесконечно; потом я купил ему книгу про рифмованный сленг, от которой он был в восторге. Он часами читал её, сидя в машине, и хихикал, когда ему попадалось что-то особенно забавное. Однажды он повернулся ко мне и заявил: «Я сижу в ла-ди-да!» «Что, Майкл?» «Ла-ди-да! – повторил он победно. – Это машина!»
Роберт Дженкинс, редактор, который монтировал для певца видео, говорит о доброте и отзывчивости Майкла. Тот никогда не критиковал материалы, говорил только: "Ты молодец, создал отличную вещь, давай теперь подумаем, как сделать ее еще лучше". Был и такой забавный случай. Как-то они монтировали вступительное видео к номеру, и Майкл звонил редактору раз по семь на дню, а жене его Лоре, подходившей к телефону, говорил одно и то же: "Пожалуйста, Дженкинса". Когда Джексон позвонил в 4 утра, Лора потеряла терпение: "Боб, скажи Майклу, чтобы он здоровался со мной хотя бы".
На следующее утро Джексон попросил к телефону Лору и рассыпался в извинениях: "Лора, прости пожалуйста, я разговариваю с таким количеством людей, иногда сам не понимаю, куда я звоню..." И дальше тирада в таком же духе на пять минут. А на следующий день Майкл прислал ей огромную корзину с подарками - фруктами, ювелирными украшениями. Хотя для звезды такого статуса достаточно было просто извиниться.
Или вот еще эпизод: Роберт разговаривал с Джексоном по телефону, тому надо было что-то записать. Певец говорит: "Подожди секундочку, я возьму ручку". И пропал. В трубке были слышны какие-то шаги, скрип двери, снова шаги... Наконец через 10 минут Майкл возвращается: "Я записываю". "Майкл, ты что, выходил на улицу покупать ручку?" - удивляется Боб. - "Ага".
Ола Рэй (девушка из Триллера)
Он перфекционист, это точно, но он всегда очень дружелюбен с танцорами и группой. Он приколист. Он мне все время говорил: "Я никак не дождусь, когда мы будем снимать сцену с оборотнем, чтобы я за тобой погонялся!" Я бы сказала он стеснительный, но только с людьми, которых он не знает. Я думаю, он обожает женщин, он флиртовал со мной. В студии, когда меня гримировали, я встретила Джейн Фонду, и она попросила меня передать ему привет и поцелуй от неё. Когда я сказала Майклу о поцелуе, он ответил: "Ну, ну, давай!"
"Несколько недель назад я был на собрании сотрудников офиса, где каждого, находящегося в помещении попросили рассказать какую-нибудь интересную вещь о себе,которую никто не знает.Я терпеливо ждал своей очереди, а потом спокойно рассказал о том, как однажды Майкл Джексон послал меня купить ему нижнее белье в магазин J.C. Penney. Я был удивлен бурной реакцией людей, т.к я рассказывал эту историю бесчисленное количество раз. Возможно мне даже не стоило этого делать, но как бы там не было, в одном я уверен точно, Майкл Джексон все еще имеет огромное значение для людей. Даже мои пятиклассники знали о нем.
*Пропускаю рассказ о взаимоотношениях этого человека с Майклом*
Ну, вот и самая интересная часть)))
Однажды Майкл застенчиво спросил меня, не мог ли я оказать ему одну услугу. Я точно уверен это было после того, как он покончил с вождением. Конечно, я согласился, тогда он сообщил мне, что у него закончилось нижнее белье. На протяжении почти двух лет, которых я работал на Майкла, он каждый день являлся в черных штанах и красной рубашке. У него были целые запасы в офисе, которые он давал мне чтобы почистить или выбросить в конце дня. Но в том день, я полагаю он израсходовал все свои запасы. Сначала он только сказал про нижнее белье, когда я спросил какое, он просто повторил «ТРУСЫ». Тогда я сказал ему, что не его мама и не знаю, что покупать. Он отчасти рассмеялся и затем сказал: « Hanes 30 размер». Когда я почти вышел из дома, он догнал меня, подбежал и сказал: « Давай лучше 32. Я не хочу, чтобы они жали.» Таким образом, люди, поп-король носит 32 размер.
из книги Ла Тойи
От беспросветной скуки Майкл набирал раз за разом номер бюро обслуживания, хотя знал наверняка, что его заказы не примут к сведению на кухне. «Я хотел бы капустный рулет, немного кукурузного хлеба... и порцию черных бобов», - говорил он, будто бы изучая меню. - Пришлите еду немедленно в номер». И, хихикая, бросал трубку. Если официант не появлялся, он снова звонил. — Я все еще жду мой заказ!
1968 год, Майклу Джексону 10 лет. Рождественская вечеринка в шикарном доме в Детройте у Берри Горди (основатель Motown). " Черные люди так живут? - удивился Джозеф,обращаясь к самому себе, оглядывая этот дворец и качая головой - Я просто не могу поверить, что такие вещи возможны". Когда Горди случайно услышал это, он положил руку на его плечо и шепнул что-то ему на ухо, от чего тот заулыбался. Они пожали друг другу руки, и Горди провел его в гостиную.
- Ну, что ты об этом думаешь? - спросил он, показывая на огромное полотно, подарок его сестры Эстер, где он был изображен в мундире Наполеона Бонапарта.
- Боже, что я могу сказать? - воскликнул Джозеф. - Это ты? Просто невероятно.
- Ну так тебе нравится? - настаивал Горди.
- Я...эээ...ты - эээ... - мямлил гость.
В этот момент к нему подбежал Майкл. "Эй, кто этот дурак на картине?" - воскликнул он. Джозеф съежился и грозно взглянул на сына. Горди великодушно улыбнулся.
Интервью 1983 год.
Журналист: в Великобритании вышел ваш новый альбом - Триллер...
Майкл: что уже вышел???
Журналист: ну да я уже купил
Майкл: в магазинах что ли?
Журналист: ну похоже на то .
следующей фразой журналист должен был сказать - я пришёл к тебе с приветом рассказать что солнце встало!!!
Ну ещё Майкл на одном из концертов за шваброй гонялся,т.е человек мыл сцену,а Майкл гонялся за шваброй и мешал ему мыть пол.
В Москве 1993 году,во время концерта шел сильный дождь и мужики с тряпками,три или четыре, вытерали сцену ,а Майкл разбегался и скользил,короче говорю и здесь нашел забаву.
а ещё вспомнилось, когда он на концерте History ,танцевал Smooth criminal был момент, когда они выполняют знаменитый наклон, так все нормально выполнили, а Майкл как упадёт!
Ну он конечно сделал вид, что так и надо было и ничего не произошло,вот актёр.
Интервью Дайаны Сойер с Майклом и Лизой Марией Пресли, так там всё интервью сплошное веселье
То Майк Лизе рожки поставит, то они кривляются, то он песни поёт. А в конце, когда Дайана сказала - спасибо, интервью закончено, Майкл начал кричать YES!!!!!!
Из книги Ла Тойи
Нельзя было ходить в домашней одежде или вовсе в халате. Как бы это ни было обременительно для нас, ничего не оставалось, как смириться и ходить тщательно одетыми каждый день. Для Дженнет это было слишком, и однажды она спустилась в гостиную в мятой футболке и бейсбольной шапочке. Когда гости недоуменно уставились на нее, она бросила им на ходу беспечное:
— Привет!— и повернулась к ним спиной. Майкл был возмущен и рассердился, как никогда:
— Только попробуй еще раз появиться в таком виде! Ты даже не знаешь, кто был у нас в гостях!
— Я не выдержу больше в этом доме,— жаловалась Дженнет.— Никогда не походишь так, как хочется. Сперва нельзя ходить раздетым из-за прислуги, теперь нельзя выйти в гостиную в чем хочешь. С ума сойти можно!
Я хорошо понимала ее, но дипломатично, как и всегда, упрекнула ее:
— Дженнет, твоя футболка доходит лишь до сих пор...
— И это с твоими-то ляжками,— вставил Майкл, всегда расположенный к шуткам.
Он был очень радушным хозяином и всегда беспокоился, есть ли у гостей все, чего душа пожелает. Когда у нас бывали гости, брат по десять раз отзывал меня в сторону и спрашивал:
— В самом деле, напитков достаточно? Ты не думаешь, что они хотели бы съесть что-то другое? Как ты считаешь, все в порядке?
— Майкл, я спрашивала, они очень довольны.
— Точно?
— Совершенно точно.
А с вежливостью у Майкла бывали порой затруднения. Однажды, уже собираясь уходить, я захотела разыграть его. Пробралась в комнату отца и позвонила брату. Изменив голос, спросила:
— Алло, я говорю с Майклом Джексоном?
— Да, в чем дело?
— Я секретарь Сидни Лэмита.
— О, здравствуйте!
Майкл восхищался этим режиссером еще с того времени, когда они вместе работали над видеоклипом «Привидение». Он просто ошалел от счастья.
— Мистер Лэмит в Лос-Анджелесе и хотел бы с вами встретиться.
— Правда?— я услышала, как Майкл с криком «Ла Тойя! Ла Тойя» ринулся в мою комнату. Я быстренько спрятала трубку под подушку.
— Я в комнате Джозефа! Он просунул голову в дверь:
— Угадай, кто со мной сейчас говорит по телефону? Секретарша Сидни Лэмита! И знаешь что?— Майкл от волнения чуть не спятил, а я едва сдерживалась, чтобы не расхохотаться.— Сидни Лэмит хотел бы меня увидеть!
— В самом деле?
— Да, побегу, она ждет у телефона. Через несколько секунд я услышала:
—Алло!
— Да, Майкл,— ответила я снова, старательно коверкая голос.— Мистер Лэмит хотел бы посетить вас дома. В данный момент он находится неподалеку от вас. Можно ему заглянуть к вам?
— Это не шутка? Подождите!
Майкл снова ворвался в комнату Джозефа:
— Ла Тойя, что сейчас делать? Он едет к нам.
Я бы охотно повидался с ним, но...
Он обвел взглядом помещение, которое выглядело, как видно, небезупречно.
— Начинайте уборку!— крикнул он и побежал к телефону, чтобы сообщить «секретарше», что готов принять мистера Лэмита.
В меня вселился бес, я решила подпустить дыму:
— Знаете, Майкл, мистер Лэмит считает вас ужасно талантливым и до сих пор говорит о вашем необычайном успехе в «Привидении».
— О, большое спасибо! Но мне надо подготовиться. До свидания!
— Мама!— закричал Майкл. — Сидни Лэмит едет к нам. Скорее! Откройте ворота гаража и приберите в доме.
Он выкрикивал свои команды, как фельдфебель. Потом начал лихорадочно вытаскивать из шкафа свои костюмы.
— Что мне надеть? Как причесаться? Он испортил мне весь спектакль, встречая гостя у ворот. Я больше не могла сдержаться:
— Скажи, Майкл, ты хочешь заночевать здесь, на улице?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь, Ла Тойя,— ответил он рассеянно, продолжая напряженно всматриваться вдаль.
— А о чем вообще говорила секретарша? Она говорила вот так?
И я снова заговорила с акцентом. Майкл резко обернулся ко мне:
— Да,— он на секунду задумался.— Подожди-ка. Ты подслушивала?
— Нет, Майкл,— невинным тоном возразила я.
—• В самом деле — нет? Но откуда же ты знаешь, что она сказала?
— Потому что это была я! Он долго не мог прийти в себя.
— Ну, дошло, наконец?— я так хохотала, что не заметила, как брат схватил поливочный шланг. Со злорадной улыбкой он поливал меня из шланга, пока я не стала похожа на мокрую курицу. Хорошо, что мама пришла на помощь...
Но если мне нужна была его помощь, не было ближе и отзывчивее человека, чем Майкл. Он ехал за покупками и привозил мне целую стопку журналов или видеокассеты с фильмами про Микки-Мауса, которые мы смотрели все вместе. Иногда он приносил что-нибудь особенное, например, автограф Фрэнка Синатры.
Однажды Майкл ошарашил меня тем, что пригласил Гэри Гранта, так как он знал, что я боготворила этого известного актера. Со временем я познакомилась со многими знаменитостями, но этот человек всегда интересовал меня больше, чем другие. Вскоре после того, как он посетил нас, его не стало.
Из книги Ла Тойи
Да еще Майкл! Были минуты, когда я с большим удовольствием дала бы своему братцу пинка в зад. Каждую минуту он доставал из кармана зеркальце и поправлял свои кудри, разглядывал себя со всех сторон. Где-то после двадцатого раза я наклонилась к нему и шепотом пригрозила:
— Если ты хотя бы еще раз достанешь это зеркало, я отберу его и выброшу.
— Я должен хорошо выглядеть, когда выхожу на сцену,— ответил он, не отводя глаз от своего зеркального отображения. — Они могут вызвать меня каждую минуту. Как я выгляжу, Брук?
— О, Майкл,— защебетала она,— просто неотразимо.
Из книги Ла Тойи
С Майклом было не лучше. Хотя он и ценил своих телохранителей, иногда ворчал на них:
— Перестаньте все время топать за мной, держитесь от меня подальше.
Однажды настал момент, когда он больше не мог этого терпеть.
— Хватит!— заявил он. — С сегодняшнего дня я буду обходиться без телохранителей. Мне все равно, убьют меня или нет. Мне нужна неделя без телохранителей.
— Майкл,— растерянно обратилась я к нему. — Ты не сможешь этого сделать.
— О, еще как смогу. Подожди только! И он выехал за ворота, даже не заметив, что шеф нашей охраны Билл Брэй следует за ним. Впрочем, Майкл не очень хороший водитель: он не смотрит в зеркало заднего вида, круто срезает на поворотах, не держит ряда, так что его неделя «без охраны» была не чем иным, как иллюзией независимости. Однажды его машина сломалась в нескольких километрах от дома. И так как он не мог ничего наладить, он оставил ее прямо на улице и побежал звонить из автомата, чтобы позвать на помощь охрану. В другой раз несколько автомашин, битком набитых его фанатами, перегородили ему дорогу, заставив остановиться. Фанаты высыпали из машин, окружили своего кумира и радостно закричали:
— Привет! Мы только хотели поймать тебя и поздороваться.
Он был убежден в том, что эти люди — кучка ненормальных, которые хотели напасть на него. Приходилось быть начеку не только с гражданскими лицами, но и с полицейскими, что я нахожу особенно ужасным. Уже много раз местные полицейские останавливали машину Майкла и проверяли его водительские права, а также техническую документацию машины, хотя он ничего не нарушил, и каждый знал, кто он. Однажды мы услышали от служащего, охранявшего ворота, как один из полицейских выхвалялся:
— Когда-нибудь я заловлю Майкла Джексона и всыплю ему перца!
И за что? Только за то, что он был Майклом Джексоном.
Иногда казалось, что Майкл прямо-таки притягивает к себе неприятности. Однажды он поехал с мамой в сопровождении Билла Брэя к бабушке и маминому отчиму в Алабаму. Во второй половине дня они остановились у заправочной станции, и в то время, как Билли пошел в туалет, Майкл заглянул в маленькую лавчонку. Когда Билл возвращался назад, он, к своему изумлению, не нашел там Майкла. — Джокер, где ты?— позвал он. «Джокер» — это была кличка брата. Вдруг послышались крики:
— На помощь! На помощь!
Это был голос Майкла. Билл ворвался в лавчонку и увидел там Майкла, скрючившегося на полу. Какой-то белый пинал его ногами и орал полным ненависти голосом:
— Я ненавижу вас! Ненавижу черномазых! Биллу удалось быстро справиться с нападавшим. Затем он помог Майклу встать на ноги, а брат плакал, из многочисленных ссадин сочилась кровь.
— Что случилось?— спросил он.
— Он хотел украсть шоколадку!— утверждал хозяин, указывая на Майкла.— Я видел, как он прятал ее в карман.
— Это неправда!— возражал Майкл.
— Нет, это было так!
— Минутку!— скептически сказал Билл. — Он не любит шоколад, а красть тем более не может. Зачем ему ваша плитка шоколада?
Вне сомнения, хозяин не имел ни малейшего понятия, кто перед ним. Билл должен был поехать с Майклом в местную больницу, чтобы обработать ссадины и ушибы.
Когда мать позвонила нам из Алабамы и рассказала об этом происшествии, мы плакали от гнева и отчаяния. Как такое могло случиться в наши дни? Если бы рядом не оказалось Билла, этот негодяй мог бы убить Майкла. Жермен был вне себя и вполне серьезно хотел лететь в Алабаму, чтобы собственными силами совершить возмездие. Нам с трудом удалось убедить его, что самосуд — далеко не лучшее средство для прояснения ситуации. Вместо этого мы подали в суд на хозяина лавки. Две девушки видели снаружи, как Майкла избивали, и были готовы подтвердить это. Мы считали необходимым пресечь такие расистские выпады. Но в данном случае мы потерпели поражение. Хозяин лавчонки не только не раскаялся, напротив, когда он узнал, как знаменит чернокожий, которого он избил, он стал угрожать, что убьет Майкла. Билл убедил нас в том, что мы имеем дело с ненормальным и поступим разумнее, если примем его угрозу всерьез. Из этих соображений он считал более мудрым решением отозвать иск из суда.
Хулио вскоре стал добрым другом нашей семьи. Однажды он откровенно спросил мать:
— Что вы скажете, если я стану вашим зятем?
— Не обращай внимания,— сказала я,— он шутит.
— Представляешь, Майкл — продолжал Хулио серьезным тоном. — Я стал бы твоим швагером. Майкл отвел меня в сторону :
— Ла Тойя, ты ему в самом деле нравишься. Он не раз говорил мне об этом.
— Майкл, только не показывай ему, пожалуйста, его фотографию в моей комнате.
Но мне надо было лучше знать своего братца. Когда Хулио зашел к нам в следующий раз, Майкл тут же повел его в мою спальню, и вскоре весь город знал о моей «симпатии».
Майкл был первым, кто не захотел смириться с тем, как Джозеф устраивал его карьеру. Часто он вздыхал:
— Ох, Джозеф идет! Сейчас снова начнет мне навязывать то, чего я не хочу. Боже мой, как я это ненавижу!
Когда я однажды рассмеялась, слушая его жалобы на отца, Майкл ответил:
— Его любовь ты почувствуешь когда-нибудь на своей шкуре, Ла Тойя. Это не очень-то смешно, когда он заставляет тебя делать то, чего ты вовсе не желаешь. Ты хочешь что-то сделать самостоятельно — и не можешь. Тогда ты поймешь, как я себя сейчас чувствую.
И он, как всегда, оказался прав.
С восемнадцати лет Майкл начал сам заключать свои контракты. Я слышала, как он разговаривал по телефону с помощниками отца Фредди Де Ман-ном и Роном Вайзнером:
— Я хотел бы, чтобы все было выполнено точно так, как я задумал. Вы меня поняли?
Больше всего нам нравилось принимать у себя детей, которые часто просили о встрече с Майклом. И он никогда не мог отказать им. Бесчисленному количеству неизлечимо больных детей хотелось встретиться с Майклом. Это было их последним желанием. Он навещал этих детей в клинике или дома, или даже приглашал их к нам в Хейвенхерст, где они могли оставаться сколько угодно. Каким счастьем светились детские лица, когда наши маленькие гости узнавали, что они могут посмотреть в нашем частном кино любой фильм или выбрать любимое лакомство из нашей кондитерской. Майкл уделял им очень много времени: показывал экзотических зверушек, играл с детишками в новые видеоигры. Короче говоря, он делал все, чтобы обреченные дети хоть на какое-то время почувствовали себя счастливыми. Один мальчик, у которого была злокачественная опухоль, умер через два дня после того, как вернулся из Хейвенхерста. Когда Майкл узнавал о смерти одного из детей, он рыдал. Он их по-настоящему любил. И Раина Уайта, отважного юношу, заболевшего СПИДом и боровшегося за то, чтобы проблемы, которые принесла с собой эта болезнь, стали предметом пристального внимания общественности. Райан и его семья часто бывали у нас и на ранчо в Санта-Инес. Когда юноша умер в 1990 году, Майкл даже пошел, вопреки своим обычным убеждениям, на похороны Райана.
Мы и так много времени проводили вместе, но когда приходили гости, Майкл всегда настаивал:
— Пожалуйста, спустись вниз!
— Ах, Майкл, сходи, пожалуйста, один,
— Прошу тебя, Ла Тойя.
— Хорошо, я приду попозже.
— Нет, теперь.
Иногда мне казалось, что ему одному было слишком много славы Майкла Джексона, и он хотел поделиться ею с близкими людьми. Однажды у нас в гостях был Юл Бриннер, между прочим, блестяще сыгравший в свое время Тараса Бульбу в одноименном голливудском фильме. И так как мой брат из-за своей застенчивости едва выдавил из себя несколько фраз, я была вынуждена весь вечер развлекать знаменитого актера разговорами о его нашумевших ролях.
Конечно, многие найдут это несколько странным, как и то, что мы с Майклом иногда одевались, как близнецы. Причем я даже не могу объяснить, почему мы так поступали.
— Давай наденем ярко-красные свитера и черные брюки,— предложил кто-то из нас.
— Великолепно!— ответил другой.
Сказано — сделано! И мы отправлялись на прогулку, умирая от смеха, когда прохожие пялили на нас глаза.
Внимание! Антифанатам лучше не заходить!
|
|
Почитать ещё: