История о человеке, чьё выражение лица застыло таким образом
|
|
«Раздосадованный человек», скульпутра Франца Ксавера Мессершмидта, которая ныне хранится в Центре Гетти в Лос-Анджелесе (Калифорния)
Я до сих пор помню, как впервые увидел одна из «Характерных голов» Франца Ксавера Мессершмидта. Мне было двенадцать лет. Я слонялся, охваченный скукой, по галерее с портретными бюстами 18-го века. Вы наверняка знаете, о чём я говорю: бесконечные ряды безликих, идеализированных избражений герцогов и герцогинь с пусшистыми париками. Затем мой взгляд неожиданно привлекла скорченная гримаса с большими глазами, которые пристально смотрели на меня.
Все «Характерные головы» Франца Ксавера Мессершмидта имеют странный вид, однако у каждой из них есть своя отличительная особенность. Все скульптуры из серии представлены на изображении ниже. Это литография Маттиаса Рудольфа Тома. Одни выглядят так, как будто собираются вам рассказать кульминацию какой-нибудь грязной шутки. Другие, кажется, демонстрирует отвращение к запаху, который исходит от вас. Третьих, похоже, терзает чувство вины, а четвёртые, видимо, запечатлены прямо в тот момент, когда они чихают. Их лица застыли в попытке выразить те или иные эмоции. Они обладают непосредственностью фотографий, хотя и были созданы задолго до изобретения первого фотоаппарата.
Никто не мог предугадать, что Франц Ксавер Мессершмидт обратится к причудливому искусству. Первые несколько десятилетий своей карьеры он посвятил созданию впечатляющих портретов представителей венской элиты. К середине тридцатых годов его приняли на работу в Венскую академию изящных искусств, где он надеялся получить звание профессора.
Однако в 1770-х годах он пережил то, что его современники описывали как «путаницу в голове», и проиграл престижную преподавательскую должность своему сопернику. Он с презрением и недовольством оставил свой пост и переехал в Братиславу, где начал работу над серией «Характерные головы», которые с тех пор озадачивают непрофессиональных зрителей и искусствоведов. Конечно, они не всегда признавались достойными произведениями искусства. После смерти Мессершмидта скульптуры некоторое время выставлялись в венском парке развлечений «Пратер» как своего рода шоу фриков. Посетители могли купить ярко раскрашенные копии из гипса или воска, и некоторые из этих копий даже использовались в качестве мишеней при обучении стрельбе.
Большая часть того, что мы знаем о жизни Мессершмидта после того, как он впал в немилость, дошла до нас от писателя Фридриха Николая. В 1781 году Николай посетил мастерскую Мессершмидта, в которой, по его словам, не было ничего, кроме «кровати, флейты, табачной трубки и итальянской книги о человеческих пропорциях». Единственными товарищами Мессершмидта были его шестьдесят бюстов, которые гримасничали и хихикали, глядя на него со всех сторон.
По словам Николая, Мессершмидт считал себя мучимым демонами; злые духи были разгневаны тем, что его работа как художника раскрыла божественные тайны человеческих пропорций. «Также он долго не мог понять, почему тот, кто вёл аскетичный образ жизни и придерживался обета безбрачия, был вынужден терпеть пытки от духов, тогда как они, согласно романтической теории, должны были сочувствовать ему», – писал Николай. Коллекционер, посетивший Мессершмидта, сообщил, что его лицо было обезображено из-за того, что он целый день корчил рожи, создавая свои бюсты. (Вас пугали в детстве, что если вы будете корчить рожи, то навсегда такими останетесь? Мессершмидт – это человек, с которым это произошло на самом деле.)
Но проект Мессершмидта по каталогизации «шестидесяти четырёх различных разновидностей гримас» (как выразился Николай), возможно, не был таким уж неортодоксальным, как кажется. Он жил в то время, когда черты лица считались прямым отражением природы души. Как писал сатирик Георг Кристоф Лихтенберг:
«Мы не можем увидеть ум, если только он не проявляется в выражении лица. Лица большого собрания можно было бы назвать историей человеческого разума, написанной своеобразными китайскими пиктограммами. Лицо отражает состояние ума, и изменение его выражения связано с изменениями в том, что это породило».
Почти каждый художник времён Мессершмидта был знаком с книгой "Conference sur l'Expression" Шарля Лебрена, которая служит своего рода энциклопедией выражений человеческого лица. На самом деле многие картины того времени усеяны лицами, срисованными прямо с иллюстраций. Причудливые лица Мессершмидта, возможно, были частью аналогичного проекта: трёхмерный путеводитель по выражениям, отлитым из бронзы, а не нарисованным на бумаге.
Много лет спустя после моей первой встречи с «головой» Мессершмидта я наткнулся на другой образ, который, несмотря на совершенно другой контекст, каким-то образом заставил меня вспомнить о том морщинистом портретном бюсте с пристальным взглядом. Это была фотография неврологического эксперимента Гийома-Бенджамина Дюшенна: на неё был изображён пожилой беззубый человек, который, казалось, кричал от страха. На самом деле ужас на его лице не реален; это результат электрического удара.
Каждая мышца, как писал Дюшенн, «говорит об особом движении души; короче говоря, является уникальным представителем той или иной эмоции». Его эксперименты были направлены на то, чтобы выявить эту связь, и тревожные фотографии, которые он сделал — от «свирепой жестокости» до «скорбной молитвы» и «болезненного воспоминания» — имеют поразительное сходство с «Характерными головами» Мессершмидта. Скульптуры Мессершмидта и эксперименты Дюшенна находятся где-то рядом с местом, где внутренняя сила эмоций сталкивается с немым физическим веществом. Страсть души и импульс тела присутствуют в одном и том же застывшем моменте.
Специально для читателей моего блога Muz4in.Net – по материалам сайта daily.jstor.org
Copyright Muz4in.Net © - Данная новость принадлежит Muz4in.Net, и являются интеллектуальной собственностью блога, охраняется законом об авторском праве и не может быть использована где-либо без активной ссылки на источник. Подробнее читать - "об Авторстве"
Вам понравилась статья? Просто перейди по рекламе после статьи. Там ты найдешь то, что ты искал, а нам бонус...
|
|
Почитать ещё: